А.Р.М.

СУТУЛЫЙ

Бомба была английская. Похожая на толстый кусок картона, она как раз умещалась в папке для бумаг. Для активации химического взрывателя следовало раздавить щипцами ампулу с кислотой, что Клаус фон Штауффенберг и сделал, прежде чем войти в барак, где уже началось совещание. Скромно и с достоинством ответив на сердечное приветствие фюрера, он устроил свой портфель поближе к кумиру германской молодежи, пару минут невнимательно слушал доклад начальника оперативного отдела штаба ОКХ Хойзингера, после чего, тихо извинившись за необходимость принять срочный звонок из Берлина, последний раз мельком взглянул на стоявшего над картами покойника и покинул заминированное помещение. Спустя несколько минут прогремел мощный взрыв. Стены барака перекорежило, ставни вырвало, крышу разворотило, а на участников совещания обрушились загоревшие перекрытия. Живых и умирающих окутал густой, едкий дым. Было 12 часов 42 минуты.
Со слов самого фон Штауффенберга другим участникам заговора, он, вместе со своим адъютантом (и соучастником) Вернером фон Хафтеном, ожидал снаружи до момента взрыва, а затем… Нет, свежеиспеченные террористы не пустились наутек сразу, они ретировались лишь после того, как стали свидетелями печального зрелища – какие-то люди куда-то несли то, что осталось от Адольфа Гитлера… И лишь затем покинули осиротевший «Вольфшанце» и, проскочив на своем автомобиле тройное кольцо охранения, с местного аэродрома вылетели в Берлин. После трехчасового перелета из Восточной Пруссии Штауффенберг (по другим данным – это был Хафтен) связался по телефону с аэродрома Рангсдорф со штабом ОКВ и, на вопрос генерала Ольбрихта – мертв ли Гитлер? – отвечал утвердительно. Вопрос не был праздным: начальник связи ОКВ и активный участник заговора генерал Фельгибель успел сообщить Ольбрихту только: «Произошла ужасная трагедия… Гитлер жив!», как его канал связи перехватили эсэсовцы и, трагическое сообщение оборвалось на полуслове. По замыслу операции, генерал Фельгибель должен был подтвердить факт гибели Гитлера, после чего связь между Ростенбургом (ставкой Гитлера) и остальным миром должна была прерваться. Она и прервалась, но совсем не на том сообщении, какого ждал генерал Ольбрихт. Три с лишним часа генерал мучался извечным русским вопросом: «Что делать?» и не делал ничего! Происходящее напоминало дурной сон – бессвязный, нелогичный! Слова Фельгибеля сообщали о провале покушения на Гитлера, но действия – отключение связи с «Вольфшанце» – говорили об обратном: ставка фюрера отрезана от внешнего мира, операцию «Валькирия» следует начинать! Следует поднимать по тревоге войска, следует давить ими сопротивление СС и противодействие партийных структур, но как на такое решиться, если «фюрер жив»?! Из прострации генерала Ольбрихта вывел лишь звонок Штауффенберга (или Хафтена?) и операция «Валькирия» не шатко, не валко, с более чем трехчасовым опозданием началась. Через 45 минут к Ольбрихту присоединились прибывшие на Бендлерштрассе Штауффенберг и Хафтен, и только дело стало налаживаться, как в ход его вмешался командующий Армии резерва генерал Фромм, потребовавший прекратить безобразия во вверенном ему учреждении и, по-отечески, предложивший полковнику Штауффенбергу застрелиться! Для изнервничавшихся Ольбрихта со Штауффенбергом это было уже слишком! Вздорного старика пришлось разоружить и изолировать. Это, да еще удача, сопутствовавшая заговорщикам в городе Париже, были, по существу, единственными отрадными моментами во всей эпопее по низвержению сатанинского режима – из-за саботажников, засевших в нижестоящих штабах, во всем остальном было много суматохи и мало толку. Восставшие захватили, было, Берлинскую радиостанцию, но, планируемое на 6 часов вечера сообщение о смерти Гитлера и о сформировании, по такому случаю, нового правительства Германии, в эфир не пошло – радиостанцию лихо отбили эсэсовцы. Зато, в 6.30 вечера по радио прозвучало сообщение Геббельса о том, что на фюрера было совершено покушение, но, по счастью, он жив и почти здоров. Для колеблющихся военных это известие послужило холодным, отрезвляющим душем. В 8 вечера по телетайпу всем командующим были переданы команды, отменяющие приказы из Берлина. Вместо генерала Фромма, запертого бунтовщиками в комнате, рядом с собственным кабинетом, командующим Армией резерва контуженый фюрер назначил Генриха Гиммлера. Ему поручалось отвечать за безопасность Рейха. В штаб заговорщиков (здание ОКВ на Бендлерштрассе) для производства арестов и наведения железного военного порядка направлялся полковник (еще утром, до телефонного разговора с Гитлером – майор) Ремер со своим батальоном. Дело двигалось к развязке… Вот как описывает это знаменитый английский историк-популяризатор Аллан Буллок:
«Положение группки заговорщиков на Вендлерштрассе было теперь безнадежным. В течение вечера посаженная перед этим под арест группа лояльных Гитлеру офицеров вырвалась из-под стражи, освободила генерала Фромма и разооружила заговорщиков. Поведение самого Фромма было до этого двусмысленным, и он теперь стремился показать рвение и преданность, освободившись от тех, кто мог скомпрометировать его. Когда прибыли войска, чтобы арестовать заговорщиков, Фромм приказал расстрелять фон Штауффенберга, Ольбрихта и двух других офицеров во дворе, где их казнили при свете фар броневика. Беку разрешили покончить с собой. Прикончить остальных Фромму помешал только приезд Кальтенбруннера, главного помощника Гиммлера, который был намного более заинтересован узнать, что скажут оставшиеся в живых, нежели расстреливать их на месте, когда путч уже провалился.» («Гитлер и Сталин»)

Как человек исключительно щепетильный, не могу не сообщить, что цифры, приведенные мною выше, оспариваются. Некоторые авторы приводят другие сведения: 200 казненных и 5-7 тысяч заключенных в тюрьмы и лагеря. Сообщают и о том, что родственники фон Штауффенберга не были расстреляны, но лишь подвергнуты аресту, что, правда, плохо согласуется с речью Генриха Гиммлера, произнесенной им перед гаулейтерами. К сути проводимого мной исследования точное число репрессированных большого отношения не имеет – хочу лишь подчеркнуть, что счет причастных так или иначе к июльскому путчу идет на многие тысячи. А теперь задумаемся…
Врядли найдется много людей, относящихся к Службе безопасности гитлеровской Германии как к чему-то несерьезному, способному лишь на то, чтобы дать пищу для анекдотов о симпатяге Штирлице и миляге Мюллере. Гестапо (в отличие от НКВД) никогда не обвиняли в туфте, халтуре, фальсификациях следственных дел, работе на показатели, спущенные сверху, в гноблении невинных и непричастных – мне, во всяком случае, ни о чем подобном не известно. По всем отзывам – серьезная, очень серьезная организация. Огромная, очень разветвленная сеть осведомителей, профессиональные следователи, не чуждые аналитике. Другими словами, те тысячи и тысячи, что были арестованы как заговорщики, действительно имели отношение к путчу. Случайных людей, попавших под раздачу, среди них или не было совсем, или были единицы. И из всего этого следует крайне безотрадный для господ Мюллера, Кальтенбруннера и Гиммлера факт: всепроникающая, вездесущая, сверхнадежная сеть осведомителей дала сбой, едва не приведший данных товарищей и их ведомство к катастрофе! Оглушительный провал! Немыслимый! Невероятный! Просто убийственный! Для Гитлера – так почти буквально! Путч удалось задавить, но погибни при взрыве фюрер и его (путча, разумеется) шансы на успех возросли бы в геометрической прогрессии! Но и в случае провала мятежа будущее вышеперечисленных господ не выглядело радужным – что бы сделал со всей далеко не святой троицей приемник Гитлера – Геринг, этот бык, предшественника которого превратили в красную тряпку, в кровавые лоскуты? Догадаться несложно. Полетели бы не только погоны и галуны. Как же Гиммлер (а он полностью несет ответственность как за действия, так и за бездействие своих подчиненных) мог так подставиться? А ведь СС изначально создавались как охранная структура именно для защиты партийной верхушки НСДАП (в первую очередь – Адольфа Гитлера), со временем превратившаяся в противовес СА, организации штурмовиков. Противостояние обеих структур закончилось «ночью длинных ножей» – избиением вожаков «коричневого» движения во главе с его руководителем Эрнстом Ремом, обвиненным в подготовке вооруженного мятежа. Вопрос: кто, после разгрома СА, обладал потенциалом, достаточным для захвата и удержания власти в Германии? На выбор: ветеринарная служба? Общество филателистов и нумизматов? Олимпийская сборная 1936 года? Смешно? А ведь наверняка и среди ветеринаров, и среди филателистов, и среди спортсменов паслись, как кони на лугу, и добровольные помощники органов правопорядка, и штатные сотрудники гестапо! А среди военных их не было? Забавный случай: 18 декабря 1940 года господин Гитлер подписал директиву № 21. 11 дней спустя, в канун нового, 1941года, план «Барбаросса» (уже в русском переводе) лег на стол товарища Сталина. Еще через два дня генералы Д.Павлов и Г.Жуков провели военную игру с учетом основных положений секретнейшего документа, уворованного у германского командования. Т.е. в то самое время, когда большая часть гитлеровского генералитета еще только шепталась о существовании, вроде бы, плана войны на Востоке и под большим секретом передавала друг другу имя Фридриха Рыжего, советские их коллеги вовсю громили виртуальные армии «синих» на штабных картах в Москве! Представляете себе уровень и положение русского агента в военной иерархии Рейха?! Какой там Штирлиц! А СД, выходит, только что ходило вокруг и на Вермахт облизывалось… В структуре, где комфортно устроились «кроты» всех ведущих разведок мира, одним только подопечным господина Гиммлера места не было! Я плакалъ…
А теперь серьезно: именно Вермахт был главной заботой и объектом пристального внимания Генриха Гиммлера. Ни одно другое направление деятельности подчиненных ему структур не имело столь важного значения, как работа по выявлению потенциальных противников режима среди военных. Военным Гиммлер не доверял никогда. Да и как еще мог относиться глава «боевого отряда партии» к организации внепартийной, подчеркнуто дистанцировавшейся от политики? Гиммлер вообще считал аполитичный Вермахт анахронизмом, на смену которому должны придти национал-социалистические вооруженные силы – Ваффен СС. По-существу, в отношении Вермахта СС проводили ту же линию, что и против СА, только с отставанием в десять лет.
Судя по всему, и военные (как до них штурмовики Рема) были не лыком шиты.
«12 января 1942 года Вальтер фон Рейхенау, несмотря на мороз, отправился на обычную утреннюю пробежку по пересеченной местности длиной в несколько миль. Немного позже в офицерской столовой с ним случился жестокий сердечный приступ, и он потерял сознание. 17 января его, так и не пришедшего в себя, привязали к креслу самолета и отправили в Лейпциг, где уже ждала бригада знаменитых врачей. По дороге самолет попал в аварию, и Рейхенау получил, ко всему прочему, серьезную черепную травму. Отчего он погиб, от травмы черепа или сердечного приступа, неясно и не имеет значения, Важно то, что, когда вечером 17 января его доставили в Лейпциг, он был уже мертв.» (Митчем-мл., Сэмюэл Уильям; Мюллер Джин КОМАНДИРЫ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА)
Вот так вот: еще утром бегал, как конь, по пересеченной местности и был бодр, и здоров, а зашел в офицерскую столовую – тут с ним и случись! Куснул что-то, глотнул и сам не понял, когда его Диавол подмышки ухватил! А какой фельдмаршал был! Решительный, толковый, удачливый! Одна беда – нацист! Убежденный. Белая (о расцветке можно спорить) ворона среди серых. Таких в Вермахте не жаловали. С такими нехорошее случалось…
Но, вернемся к нашим баранам. К Гиммлеру и его людям, в штабных коридорах измену выискивавших и вынюхивавших, да так и не выискавших. Могло же такое быть, что заговор военных их стороной обошел, обогнул, как футбольный мяч штангу? Нет. Такого быть не могло. Потому не могло, что у тайного осведомителя репутация – Савонарола позавидует! Потому, что говорит он, открыто и честно о таком, о чем и помыслить иному страшно! Потому, что свой он в доску, сей вольнодумец и вольтерианец! Поставьте себя на место заговорщика: среди кого вы единомышленников искать бы стали? Среди тех, кто ругает Гитлера и режим или тех, кто молчит в тряпочку? Среди честных и смелых парней или среди серой массы конформистов-соглашателей? Можно не отвечать. И так понятно.
К Гиммлеру трудно относится с симпатией, но отдавать должное его уму и предусмотрительности все же следует. И если мы понимаем, что пока армия одерживает победы, то пусть ее боятся чужие правительства, а когда терпит поражения – бояться следует ее собственному, то и Гиммлер это отлично понимал. И должен был удвоить и утроить бдительность, когда череда успехов Вермахта сменилась полосой неудач. Из всего вышеизложенного можно сделать один единственный вывод: Гиммлер о заговоре военных знал.

А теперь о любимчике фюрера, подложившему своему шефу «свинью» в портфеле, о Клаусе фон Штауффенберге: граф, инвалид (после тяжелого ранения в Тунисе лишился глаза, правой руки и двух пальцев на левой), начальник штаба Армии резерва, тридцати семи лет и вроде не дурак. И, вроде должен был понимать, что от того, насколько успешным окажется покушение на Гитлера, зависит судьба тысяч его товарищей-заговорщиков, судьба Германии и его собственная. Говорят, что сила заряда бомбы оказалась недостаточной, что произойди взрыв не в легком бараке, а в подземном бункере – песенка Гитлера была бы спета. Но, как будто и Клаус Шенк был не мальчик, и имел полную возможность подсунуть под фюрера двойной заряд (вторую, неиспользованную бомбу Штауффенберг и Хафтен выбросили на обратном пути из «Вольфшанце»), и, узнав, что совещание будет проходить не в бункере, а в бараке, мог отложить (как он это уже делал 11 и 15 июля) свой патриотический акт до лучшего случая. Но граф счел и мощность заряда достаточной, и перемену мест несущественной. И в самом деле, килограмм гексита, взрывчатки очень мощной, это серьезно! Граната РГД, например, содержит всего 75 граммов взрывчатого вещества менее мощного, чем гексит, но пока никто не жаловался. Сила взрыва, произошедшего в полутора метрах (!) (официальное сообщение) от фюрера, по фугасному действию равнялась силе одномоментного подрыва 15 (!) гранат… Хватило бы и на половозрелого медведя средних размеров! Но не таков был Гитлер наш Адольф!
. «Все, кто стоял на том конце стола, где фон Штауффенберг поставил портфель, были либо убиты, либо тяжело ранены. Гитлера спасла отчасти верхняя крышка стола и отчасти тяжелая деревянная опора стола, к которой фон Штауффенберг пододвинул свой портфель.» (А.Буллок)
Интересно, это сам фюрер долбанутый о себе такие воспоминания оставил или те, кто был на совещание, внимательно вглядывались – будет Гитлер опираться о крышку стола в момент взрыва или откинется? Никого из его соседей «верхняя крышка стола» не спасла, а его прикрыла! И «тяжелая деревянная опора» действовала столь же избирательно! Можно попенять незадачливому фон Штауффенбергу, но давайте не забывать, что на стороне Гитлера были судьба и несокрушимый дубовый стол! «Все, кто стоял на том конце стола, где фон Штауффенберг поставил портфель, были либо убиты, либо тяжело ранены» - вот ключевые слова! Один Гитлер, подобно пророку Даниилу, вышел из пламени в обгоревших брюках, с легкими ожогами (кожа покраснела!) и царапинами, слегка оглохший, но настолько здоровый, что постельному режиму предпочел поездку на встречу с Бенито Муссолини… В зоне наибольшего воздействия взрыва оказались пятеро – четверо были убиты, пятый не получил ни переломов, ни рваных ран, ни тяжелых ожогов, ни повреждений внутренних органов! 20% общего везения целиком достались фюреру. Но, ведь и самому Клаусу Шенку везло необычайно! Все выезды из «Вольфшанце» были блокированы в 12.45, т.е. уже через три минуты после взрыва, но Штауффенбергу удалось, каким-то чудом, проскочить все три (!) кольца охранения и вылететь в Берлин! Как могло произойти, что перед мало кому известным полковником (не фельдмаршалом Кейтелем, не рейхсмаршалом Герингом или партайгеноссе Борманом) вопреки поступившему приказу дружно, один за другим поднимались шлагбаумы на всех постах СС? И это в то самое время, когда начальника связи ОКВ генерала Фельгибеля брали за горло в его собственном, никакому СД неподотчетном хозяйстве! Что называется – почувствуйте разницу!

Несколько слов о Кощее Бессмертном, о сказочном нашем Гитлере Адольфе: после взрыва он сам, говорят, поднялся, пошутил насчет испорченных брюк и подался на воздух… Однако, если кто-то подумает, что ЧП в бараке прошло для фюрера почти бесследно, то сильно ошибется! Взрыв, не причинив особого вреда физической оболочке Адольфа Гитлера, оказал сильное и крайне губительное влияние на прежние взгляды и привычки потерпевшего. До 20 июля 1944 года он не выносил вида трупов, после – каждый вечер любовался сценами казни заговорщиков, запечатленными специально для него на кинопленку в тюрьме Плетцензее. А рабочий стол украсил групповой фотографией казненных.
«Психическая травма Гитлера была сильнее, чем полученное ранение. Свойственное его характеру глубоко укоренившееся недоверие к людям вообще, а к генеральному штабу и генералам в частности, превратилось теперь в ненависть. В связи с его болезнью, которая незаметно приводит к переоценке моральных понятий в психике человека, грубость превратилась в жестокость, склонность к блефу – в лживость. Он часто говорил неправду, сам не замечая этого (!), и заранее предполагал, что люди его обманывают. Он никому не верил. Беседы, которые и раньше с ним было очень трудно вести, стали теперь настоящей мукой. Он часто терял самообладание и не давал себе отчета в своих выражениях.»
«Его душевное равновесие было навсегда нарушено. Выступили наружу все злые духи, которые жили в его душе. Его действия ничем не было обузданы.» (Г.Гудериан. «Воспоминания солдата»)
Полезли злые духи – осужденным голов не рубят, их струной медленно давят! Вырвалось наружу сатанинское – никогда сахаром не был, но до того, чтобы семьи врагов под корень вырезать, еще не опускался. И мертвых из земли на потеху не выволакивал. Что-то не то с душевным равновесием сотворилось – на глазах в злобную гиену обратился, оскалился, ссутулился… Как подменили национального лидера… Вот и я думаю – как?

«После провала "пивного путча" в 1923 году Адольф Гитлер был арестован. При аресте, как и положено, с него сняли отпечатки пальцев, и таким образом криминалисты обладают достоверными образцами. Эти отпечатки совпадают с теми, что обнаруживают на документах рейхсканцелярии, предназначенных для Гитлера, но только на тех, что датированы до 20 июля 1944 года. После этой даты отпечатков пальцев фюрера на документах нет! Есть другие, все время повторяющиеся.» (Операция Валькирия. Непознанное)
Это результаты исследований мюнхенского историка-криминалиста Вернера Шульца, проведенных в 1993 году. Возможно, это «утка». Возможно, те образцы подписи Адольфа Гитлера, что мне довелось видеть – наглая подделка: до 1944 года это почерк одного человека, в 44-ом и 45-ом – совершенно другого.
И сообщения о том, что после покушения при Гитлере состоял адъютант, искусно воспроизводивший подпись фюрера на документах, так у того рука тряслась, могут не соответствовать действительности. Все может быть. Сомнение – повивальная бабка истины. Но, одиннадцать лет назад, ни о чем подобном не зная, я уже и тогда был убежден: 20 июля 1944 года Адольф Гитлер был убит.

Германия катилась к катастрофе. После разгрома группы «Центр» и высадки союзников в Нормандии вопрос о победе уже не стоял. Стоял вопрос – каким будет поражение? Будет это разгром, после которого величественное здание Германии обратиться в дымящиеся руины или будет новый Версаль, пусть тяжелый, пусть унизительный, но спасительный для страны, уже неспособной побеждать? С Гитлером и его режимом Германии стало не по пути – давно прошли дни, когда фюрер тащил ее в гору, теперь же он увлекал ее под откос… Пора было положить этому конец, пора было отделить германский народ от его вождей, как зерна от плевел… Чтобы Германия могла остаться, Гитлер должен был уйти! Освободить место тем, с кем победители согласятся вести переговоры! Тем, кто скажет им: «Вы говорили, что ведете войну не против народа Германии, но против Гитлера и гитлеризма? Готовы ли повторить свои слова теперь, когда Гитлер и гитлеризм из Германии исторгнуты?» Так думали военные, считавшие, что служение Германии и верность правящему в ней режиму не одно и то же.
Как и что думал Гитлер мы, возможно, никогда уже не узнаем. Но, предположить можем. Для этого нам следует отбросить все, что было после 20 июля 44-го и сосредоточиться на том, что было до… Обозреть весь жизненный путь этого человека и решить, что он был такое. Смелый солдат. Посредственный художник, не чуждый пасторальной, типично немецкой сентиментальности. Посредственный, нудный и многословный писатель. Националист. Талантливый оратор и предприимчивый политик. Человек позы. Артистичен. Почти полностью лишен чувства юмора. Убежден в собственной избранности. Сильная воля. Отличная интуиция. Решителен, склонен к авантюризму. Отсутствие сильных привязанностей, семьи и друзей. В общем, винегрет из качеств и недостатков! Но, что здесь главное, а чем можно пренебречь как внешним и наносным? Можете соглашаться со мной или нет, но, по-моему, главное в Гитлере – его фатализм! Остальное – от лукавого! Этот человек перепоручил себя Провиденью. Путь его предопределен. Неудачи молодости лишь способ закалить волю, подготовить его к неведомому и неизбежному. Такой человек стоит на земле лишь одной ногой. Такой человек чужд страху смерти, уверенный, что, не выполнив своей миссии, не умрет. Он одинок, ибо его дорога – для одного. Суетное, земное для него прах под ногами. Он почти священен. Он герой и жертва в одном лице. Он не от мира сего. И вот, путь его кончился – там, в снегах под Москвой он впервые с удивлением понял, что начал блуждать… Он еще не хотел сдаваться, он еще пытался убедить себя, что все наладится, но всякий раз убеждался, что сам себе лжет… Он миновал свою вершину и не находил в себе сил вернуться. И он смотрел назад, и видел Александра, держава которого развалилась, и видел Чингиз-хана, плоды кровавых трудов которого рассыпались в прах, и видел Наполеона, подписавшего отречение… Он вспоминал Версаль, ставший трамплином к его собственному взлету, и с негодованием гнал от себя мысли о том, что вся его судьба была, возможно, лишь бегом по кругу, и он возвращается к тому, от чего стремился уйти… И вспоминал себя молодого, и вспоминал мысли о смерти, столь присущие молодости – смерти всегда героической, исполненной высокого пафоса и глубокого смысла! Он не допустит нового Версаля! Если для этого нужна его жизнь – он отдаст ее! Германия, его жена, его дитя будет жить! Он передаст власть военным и уйдет, но уйдет лишь после того, как получит твердые гарантии, что жертва его не будет напрасной…

Бомба фон Штауффенберга была английской. Кроме того, она была крайне необычной. Тот, кто ее делал, придал ей вид и форму куска картона, а размер подогнал под формат стандартной папки для бумаг. Другими словами, она создавалась под конкретную ситуацию: фон Штауффенберг провозит ее в ставку фюрера в своем портфеле, спрятав среди конфиденциальных документов, переводит взрыватель в боевое положение, далее – по обстановке… А из этого, в свою очередь, следует, что англичане были вовлечены в заговор, знали о его цели и, значит, в той или иной степени разделяли взгляды его устроителей в части, касавшейся судьбы Германии и Европы после Гитлера. Пикантность ситуации состояла в том, что и советская разведка не сидела сложа руки, и она родимая, подбиралась со своей стороны к телу Адольфа Алоизовича, но Иосиф Виссарионович, находясь в здравом уме и твердой памяти, строжайше запретил покушаться на главу ненавистного режима. И дело не в особой щепетильности товарища Сталина (где она была, когда будущий Герой Советского Союза Рамон Меркадер всаживал ледоруб в темя Льва Давидовича Троцкого?), дело в простой предусмотрительности и верной оценке политической обстановки: что станется с антигитлеровской коалицией, когда Гитлер даст дуба? Германские промышленники всегда сумеют договориться с английскими и американскими промышленниками. Протестанты Германии легко найдут общий язык с протестантами в Великобритании и США. Антикоммунисты и с одной, и с другой стороны сольются в экстазе. А что делать на этом празднике безбожникам да бессребреникам, красным и некрасивым? Продолжать бить тарелки? Нет… Гитлер Сталину был нужен, просто необходим! А Черчиллю, этому «величайшему ненавистнику Советской России», по определению т. Ленина, - незанадобился? И незанадобился именно в тот момент, когда Красная Армия вышла к границам Польши и Румынии? Очень мило, не правда ли?

…Из барака, где несколько минут назад началось совещание, вышел полковник фон Штауффенберг. Без своего портфеля. Ждать осталось совсем недолго. Ничего не забыли? Нет, все в порядке! Носилки, в них человек, как две капли воды похожий на Гитлера. У него исцарапано лицо, опалены волосы, его одежда, точно такая же, как сейчас на фюрере, изодранна и прожжена во многих местах. Особенно досталось брюкам. На человеке сработанная на заказ ортопедическая обувь. Сверху его прикрывает брезент. Здесь все чисто. Что еще? Действия группы отработаны до автоматизма. Парни работают с точностью швейцарских часов. Как только прогремит взрыв, они бросятся к бараку – один впереди, двое других, с носилками – сзади. Следом за ними веером развернется группа прикрытия – ее задача отсечь посторонних, страхуя отход тех, троих, когда они будут возвращаться, поменяв того, что похож на Гитлера на того, кто им был… Сейчас это все и произойдет – взрыв, тучи пыли, клубы дыма, падающие балки… До того места, где сейчас стоит фюрер – десятки метров. Их нужно пройти одним рывком, найти ЕГО, поставить рядом носилки, помочь выбраться из них очень похожему человеку, а на его место положить ТОГО… На все – секунды, на всю операцию – меньше минуты. На том конце стола все будут или мертвы, или тяжело ранены. Чуть позже из вольера выведут Блонди и аккуратно застрелят из пистолета с глушителем. Охранник вернется с прогулки, ведя другую собаку… Взрыв! Пошли! Пошли…

«Среди дыма и общей неразберихи, снующих туда-сюда охранников и раздававшихся изнутри криков раненых из дверей, весь в пыли, шатаясь, вышел Гитлер с опаленными волосами, безжизненно повисшей правой рукой, обожженной ногой, в спину ему ударила падающая балка, и, как обнаружилось, от взрыва у него повредились обе барабанные перепонки. Но он был жив.»
«Несмотря на сильное потрясение, Гитлер выглядел удивительно спокойным и днем появился на платформе вокзала, чтобы встретить Муссолини. Кроме неподвижно висевшей руки, ничто не говорило о происшедшем, и его рассказ Муссолини о случившемся был весьма сдержанным.
Как только они приехали в гитлеровскую штаб-квартиру, Гитлер первым долгом показал Муссолини остатки совещательной комнаты. Заново переживая всю ситуацию, он все больше возбуждался: «Сегодня, после моего чудесного спасения, я как никогда уверен в том, что мне суждено довести наше общее дело до успешного завершения.» Кивая головой, Муссолини мог лишь согласиться: «После того, что я здесь увидел, я абсолютно с вами согласен. Это знак свыше».» (А.Буллок)

Муссолини мог только согласиться… Гитлер, святой человек! По воде, правда, еще не ходит, но ко всяким там взрывам уже холодно безразличен… И «обожженная» нога его не беспокоит, и «поврежденные» барабанные перепонки не мешают общению с потрясенным увиденным дуче… Дайте же воззреть гостю на чудотворную опору стола, дайте ему взглянуть на богохранимую дубовую столешницу! Отщипните кусочек от того и другого для Бенито – итальянцы любят подобные вещи… Чудо! Истинное чудо! Но, пойдем дальше…

«В состоянии экзальтации Гитлер с Муссолини направились в личные апартаменты Гитлера, где к чаю собралась взбудораженная происшедшим группа. Геринг, Риббентроп и Дениц присоединились к Кейтелю и Йодлю, и начались взаимные упреки по поводу того, кто несет большую ответственность за войну. Гитлер сидел с Муссолини посредине, спокойно наблюдая эту сцену, пока кто-то не упомянул «заговор» Рема 1934 года. В бешенстве вскочив вдруг со своего места, Гитлер начал кричать, что он отомстит всем, что его выбрало Провидение, чтобы он вершил историю, и любой, кто станет поперек пути, будет уничтожен. Так продолжалось с полчаса.» (Там же)

Да… У «Гитлера» был немалый талант к импровизации! Полчаса проклятий вперемежку с одами самому себе – это серьезно! Такое не подготовишь заранее! Такое можно выговорить только от души! И не очень здоровой. Интересно, где же такое «чудо» выкопал Генрих Гиммлер? Интересно ведь, правда?

«Особый интерес доктора Менгеле вызывали близнецы. В 1943 году Менгеле выбирал близнецов из общего количества прибывавших в лагерь и поселил их в специальных бараках. Из 3 тысяч близнецов выжили только 300. Среди его экспериментов были попытки изменить цвет глаз ребёнка впрыскиванием различных химикатов в глаза…» (Википедия)

Эксперименты над близнецами продолжались и весной 1944 года. У них брали кровь, проводили измерения, их обследовали. Цель экспериментов так и осталась невыясненной – программа была строго засекречена. Гауптштурмфюрер СС Йозеф Менгеле, известный как «Ангел Смерти», унес эту тайну с собой. Имеют ли эксперименты над близнецами какое-то отношение к нашему «клиенту», наверняка утверждать невозможно, но время особого интереса доктора Менгеле именно к данной категории заключенных Освенцима, наводят на некоторые мысли. Серьезный был… человек.

Само поведение «Гитлера» мало походит на действия простой марионетки в чужих руках. Активен. Слишком активен и слишком самостоятелен под конец своей недолгой карьеры. Зависимости от рейхсфюрера Гиммлера, неизбежно проявившейся бы у человека лишь внешне походившего на Гитлера, не демонстрировал. Он лишь не мешал Гиммлеру в его делах и только… Нет, тут другое!.. Тут убежденность в собственной исключительной роли, в своей ОСОБОСТИ и ПРИЧАСТНОСТИ! У Гитлера, у того, настоящего Гитлера, не было брата-близнеца, но другие родственники имелись. Выросшие в той же языковой среде, что и фюрер. И будь я Генрихом Гиммлером, то именно среди родни «шефа» стал бы искать ему замену…

У Сутулого (а человек, исполнявший роль фюрера, сильно сутулился) со здоровьишком было неважно… Он, «пострадав от взрыва», удивительно скоро, по словам Гейнца Гудериана – «очень быстро оправился от этого». Но, уже через несколько месяцев превратился в полную развалину. В руины. Командующий обороной Берлина генерал Вейдлинг (тот самый, которого «Гитлер», зная по фамилии, не узнал при личной встрече):
«Вид фюрера поразил меня. Он стал развалиной: голова у него бессильно свисала, руки дрожали, он что-то невнятно бормотал.»
Анонимная запись штабного офицера: «Это был человек, знавший, что он проиграл игру и не имевший больше сил скрывать это. Физически Гитлер являл собой страшную картину: он передвигался с трудом и неуклюже, выбрасывая верхнюю часть туловища вперед, волоча ноги… С трудом он мог сохранять равновесие. Левая рука ему не подчинялась, а правая постоянно дрожала… Глаза Гитлера были налиты кровью. С уголков его губ стекала слюна – жалкая и отвратительная картина.»

Да… Сутулый в последние дни своей жизни не был красавцем. Непосильное бремя власти и прием психотропных средств (помогавших ему держаться в форме первое время) привели к полному распаду личности. К разложению. Еще хуже он выглядел после смерти: Сталину его труп определенно не понравился. И товарища Сталина легко понять – Иосифа Виссарионовича интересовал сам Адольф Гитлер, а не его обугленная, страшная, отвратительная и жалкая карикатура…

«Гриф: «Весьма спешно, совершенно секретно». Рукой сталинского секретаря Поскребышева вписано:
«От тов. Жукова». «Товарищу Сталину
На участке 8 гвардейской армии явился начальник генерального штаба сухопутных сил генерал от инфантерии КРЕПС, который заявил следующее:
1. 30.4. в 15.50 по берлинскому времени Гитлер покончил жизнь самоубийством... »{63}.
Об этой знаменитой миссии генерала Кребса (в документе он ошибочно назван Крепсом) написано немало, в том числе и мною. Кребс принес письмо, подписанное Геббельсом и Борманом и предлагавшее Сталину не капитуляцию, а переговоры. Письмо он отдал Чуйкову, который немедля переслал его Жукову. Запись «Сталину лично от Жукова» была продиктована по ВЧ и принята в 5 часов 05 минут. Вслед за этим был продиктован по телефону полный текст документов Геббельса - Бормана. В 10 часов было принято следующее сообщение от Жукова (опять же с надписью рукой Поскребышева) с текстом документа, принесенного Кребсом{63}:
«Берлин. 30 апреля, имперская канцелярия.
Сообщение:
Мы уполномочиваем начальника генерального штаба сухопутных сил генерала пехоты Кребса для передачи следующего сообщения:
Я сообщаю вождю советских народов, как первому из не немцев, что сегодня 30.4.1945. в 15.50 вождь немецкого народа Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством...»
Следовал длинный текст послания Геббельса и Бормана и добавление от Жукова с изложением вопросов, заданных Кребсу. На вопрос, где зарыто тело Гитлера, «Кребс ответил, что Гитлер застрелился в Берлине, а труп сожжен согласно завещанию от 30.4.45».» (Безыменский Л.А. Операция "Миф", или Сколько раз хоронили Гитлера.)

4 мая 1945 года в саду рейхсканцелярии поисковой группой «СМЕРШ» 3-й ударной армии, в воронке от бомбы обнаружены, а на следующий день изъяты два сожженых трупа – мужской и женский. В той же воронке, но глубже, найдены тела двух собак… Трупы мужчины и женщины опознаны солдатом личной охраны Гари Менгерсхаузеном как останки Адольфа и Евы Гитлер (в девичестве – Браун).

«Но еще большая удача - настоящее военное везение - выпала на долю трех офицеров 3-й ударной армии: полковника Василия Горбушина, майора Бориса Быстрова и старшего лейтенанта Елены Каган. Именно благодаря им удалось приникнуть в тайну трупов, найденных в саду имперской канцелярии. Удача, слепой случай? Не только. Ибо, отправляясь утром 9 мая 1945 года в незнакомом городе на поиск возможных свидетелей, Горбушин принял правильное решение: надо искать их среди медиков. По справочным данным было известно, что в центре Берлина находится знаменитая клиника «Шарите», известная на весь мир. Горбушин, Быстров и Каган быстро нашли «Шарите», а в ней - отоларинголога фон Айкена, который, во-первых, пользовал Гитлера и, во-вторых, назвал имя и адрес зубного врача Блашке, а ведь в коробочке у Горбушина уже лежали протезы и челюсти Гитлера и Браун.
Редкая удача! На Курфюрстендамм, там, где практиковал Блашке, троим повезло еще больше: они нашли ассистентку Блашке Кете Хойзерман, описавшую зубы своих пациентов самым точным образом, что затем подтвердил зубной техник Фриц Эхтман, изготавливавший протезы.» (Там же)

Как будто все подтвердилось – сожженные трупы действительно принадлежали Адольфу Гитлеру и Еве Гитлер (Браун). Но, еще 8 мая, т.е. накануне была проведена судебно-медицинская экспертиза, установившая следующее:

«АКТ №12
судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
8 мая 1945 года, город Берлин - Бух. Морг ХППГ № 496.
Комиссия в составе Главного судебно-медицинского эксперта Шкаравского Ф.И., Главного патологоанатома Красной Армии подполковника медицинской службы Краев-ского H.A., и.о. Главного патологоанатома 1-го Белорусского фронта майора медицинской службы Маранц А.Я., армейского суд.мед. эксперта 3-й ударной армии майора медицинской службы Богуславского Ю. И. и армейского патологоанатома 3-й ударной армии майора медицинской службы Гулъкевич Ю.В. по приказанию члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Телегина от 3 мая 1945 года произвела судебно-медицинское исследование трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
При исследовании обнаружено:
А. Наружный осмотр
В деревянном ящике длиной 163 см., шириной 55 см. и вышиной 53 см. доставлены остатки обгоревшего трупа мужчины. На трупе был обнаружен обгоревший по краям кусок трикотажной материи размером 25х$ см., желтоватого цвета, похожий на трикотажную рубашку.
Ввиду того, что труп обгорел, судить о возрасте трудно, можно предположить, что возраст был около 50-60 лет, рост его 165 см. (измерение неточное вследствие обугливания тканей), длина правой большой берцовой кости - 39 см. Труп в значительной степени обугленный, от него ощущается запах горелого мяса. Крышка черепа частично отсутствует, сохранились части затылочной кости, левой височной, нижняя часть скуловых и носовых костей, а также верхняя и нижняя челюсти. Правая сторона черепа обгорела больше, чем левая. Внутри черепной коробки заметны части обгорелого мозга и твердой мозговой оболочки. На лице и туловище кожа отсутствует; сохранились лишь остатки обугленных мышц. Имеются множественные мелкие трещины носовых костей и костей верхней челюсти. Язык обуглен, кончик его плотно сжат между зубами верхней и нижней челюсти. Зубы верхней челюсти в количестве 9 представляют собой единый желто-металлический (золотой) мостик, который держится на штифтах 2-го левого и 2-го правого резцов. В этом мосту имеется 4 верхних резца (2j1JL1L2), 2 клыка (3j) (L3), левый первый малый коренной зуб (1-4), 1 и 2 малые, коренные зубы справа (4jsJ) (см. схему). Левый 1-й резец (1-1) представляет собой белую зубную пластинку с трещинами и черным дефектом эмали внизу, которая вставлена спереди в металлический (золотой) зуб, 2-й резец, клык и 1-й малый коренной слева, а также 7/2 резцы и 1-й малый коренной зуб справа представляют собой обычные эмалевые зубные пластинки, фиксированные в задней своей части на основе моста. Правый клык имеет сплошную желто-металлическую (золотую) коронку. Мостик верхней челюсти слева за 2-м малым коренным зубом (L4) вертикально спилен. Нижняя челюсть лежит свободно в обгоревшей ротовой полости. Задние части альвеолярных отростков ее имеют остроконечную поверхность излома. Костная пластинка нижней челюсти обуглена с передней поверхности нижнего края. На передней поверхности ее также видны обугленные верхушки зубных корней. Нижняя челюсть имеет 15 зубов, из них искусственных 10 (2J iJLlL 2) и первый (4J) правый малый коренной зуб - естественные со значительно стертой жевательной поверхностью и обнаженной шейкой коронки. Эмаль зубов с синеватым отливом, а шейка грязно-желтого цвета, 4-й, 5-й, 7-й и 8-й левый зубы искусственные, навесные, желто-металлические (золотые), представляют собой единый мостик золотых коронок, укрепленный на 3-м, 5-м (по мостику 6-м) и 8-м (по мостику 9-м) зубах. 2-й правый малый коренной зуб (5) покрыт желто-металлической (золотой) коронкой, связанной дугообразной пластинкой-валиком с правым клыком (3). Часть жевательной и задней поверхности правого клыка покрыта желто-металлической (золотой) пластинкой мостика. 1-й правый большой коренной зуб - искусственный, белый, укреплен на золотой основе, связанной с мостиком второго малого коренного зуба и правого резца.
Во рту обнаружены кусочки стекла, составляющие часть стенок и дна тонкостенной ампулы. Мышцы шеи обуглены, ребра справа отсутствуют, выгорели. Правая боковая часть грудной клетки и живота выгорела, через образовавшиеся отверстия видно правое легкое, печень и кишечник. Половой член обуглен, в обоженной, но сохранившейся мошонке обнаружено только правое яичко. По ходу пахового канала - левое яичко не обнаружено. Правая рука значительно обгорела, концы изломленных костей плеча и предплечья обуглены. Мышцы черного и местами коричневого цвета, сухие, распадаются при дотрагивании на отдельные волокна. Сохранились остатки обгоревших верхних двух третей левого плеча; свободный конец плечевой кости обуглен и выступает из сухих мягких тканей. Обе ноги тоже обуглены, мягкие ткани во многих местах отсутствуют, обгорели и отпали. Кости обгорели и обломались. Имеется перелом правой бедренной и правой большой берцовой кости. Стопа левая отсутствует.
Б. Внутренний осмотр
Расположение внутренних органов правильное. Легкие сверху черные, на разрезе темно-красного цвета, плотноватой консистенции. Слизистая верхних дыхательных путей темно-красного цвета. Полости сердца заполнены запекшейся кровью красно-бурого цвета. Мышца сердца плотная, имеет вид вареного мяса. Печень сверху черная обгоревшая, плотноватой консистенции, на разрезе желто-серого цвета. Почки уменьшенных размеров - 9x5x5,5 см. Капсула легко снимается, поверхность их гладкая; рисунок смазан. Почки имеют вареный вид. Мочевой пузырь содержит 5 кубиков желтоватого цвета мочи. Слизистая пузыря серая. Селезенка, желудок и кишечник обгоревшие, местами почти черного цвета.
Примечание: 1. Отделу СМЕРШ 3-й ударной армии 8.5.45 г. переданы изъятые из трупа:
а) желто-металлический мост верхней челюсти с 9-ю зубами.
б) обгоревшая нижняя челюсть с 15-ю зубами.
2. Из протокола допроса гражданки Гойзерман{83.1} Кете можно предположить, что описанные в акте зубы и мостик принадлежат рейхсканцлеру Гитлеру.
3. Гр. Гойзерман Кете в разговоре с главным судебным экспертом фронта подполковником Шкаравским, имевшем место 11.5.45 г.{83.2} в ХППГ № 496, детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости вскрытого нами обгоревшего неизвестного мужчины.
Приложение: К акту прилагается пробирка с кусочками стеклянной ампулы, обнаруженной во рту трупа{83.3}.
Заключение:
На основании результатов судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа неизвестного мужчины и результатов экспертизы других трупов этой группы (акты №№ 1-11) комиссия приходит к выводам:
1. Анатомическая характеристика трупа
Вследствие значительного обугливания тела нет возможности описать наружный вид покойного, но все же можно отметить следующее:
а) Рост около 165 сантиметров (сто шестьдесят пять).
б) Возраст (по общему развитию, величине органов, по состоянию нижних резцов и правого малого коренного зуба) колеблется в пределах 50-60 лет (пятьдесят-шестьдесят).
в) Левое яичко в мошонке и по ходу семенного канала в паховом канале и малом тазу не обнаружено.
г) Основной анатомической находкой, которая может быть использована для идентификации личности, являются челюсти с большим количеством искусственных мостиков зубов, коронок и пломб (смотри акт).
2. Причина смерти
На значительно измененном огнем теле видимых признаков тяжелых смертельных повреждений или заболеваний не обнаружено.
Наличие в полости рта остатков раздавленной стеклянной ампулы, наличие таких же ампул в полости рта других трупов (см. акты №№ 1, 2, 3, 5, 6, 8, 9, 10, 11 и 13), явный запах горького миндаля от трупов (акты № 1, 2, 3, 5, 8, 9, 10, 11) и результаты судебно-химического исследования внутренностей с обнаружением цианистых соединений (акты №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11) позволяют прийти комиссии к заключению, что в данном случае смерть наступила в результате отравления цианистыми соединениями{83.4}».
Из анатомических характеристик трупа мужчины особого внимания заслуживают пункты «а» и «в». Вот что, по поводу пункта «в» пишет Безыменский Лев Александрович:
«Когда в 1968 году акт был мною опубликован, фронт скептиков образовался быстро. Наиболее солидным из них стал профессор Вернер Мазер, известный специалист и автор биографии Гитлера. Мазер поставил под вопрос не столько сам акт, сколько идентификацию принадлежности вскрытого тела. Главное его возражение касалось установленного Шкаравским наличия одного яичка (крипторхизм). Действительно, врачи часто осматривали Гитлера, не устанавливая никаких ненормальностей. Но они могли из-за пиетета перед пациентом не фиксировать крипторхизма, благо это свойство не ущемляло нормальной мужской функции. Я склонен считать, что этот аргумент уважаемого профессора Мазера скорее всего сводится к известному постулату: «Этого не может быть, так как этого не может быть никогда».»
Логика у Льва Александровича выдающаяся: «…врачи часто осматривали Гитлера». Спрашивается – зачем?! Если «из-за пиетета перед пациентом» они могли не фиксировать наличие крипторхизма, то так же точно могли не фиксировать и болезненные изменения печени, почек, поджелудочной и пр. органов – зачем травмировать человека? Вообще-то, медицинскую карту врачи заполняют для собственных нужд, а не для чтения пациентом на ночь. Если бы Гитлера так сильно беспокоило внутреннее содержание его мошонки, он бы озаботился не тем, чтобы врачи не писали о нем всякие гадости, а тем, чтобы об этих гадостях не знали – второе-то куда важнее первого! Удивляет не это, удивляет другое – игнорирование всеми пункта «а»: рост покойного составлял 165 см. А рост Гитлера, настоящего Гитлера, равнялся 175-ти (+- один сантиметр). Разница в 10 сантиметров позволяет плюнуть на все другие доводы и контрдоводы, как скептиков, так и сторонников – сожженный труп не мог принадлежать Адольфу Гитлеру, если под этим именем понимать того, кто пришел к власти в Германии в 1933 году! НЕ МОГ! Все, точка! Вопрос закрыт. Но, не для Льва Александровича!
«Почему я скептически отношусь ко всем версиям, исключающим смерть Гитлера и находку его трупа советскими войсками? Основания мои таковы:
1. Документальные свидетельства и свидетельства большинства серьезных очевидцев говорят против «демонизации» нацистского режима, якобы столь зловещего и изобретательного, что он заранее предусмотрел все меры для спасения своих лидеров. Скорее наоборот: лидеры режима были так уверены в себе, что и не думали, что их дни сочтены.
2. Личное знакомство с большинством участников берлинского поиска первых дней мая 1945 года (Горбушин, Мирошниченко, Аксенов, Ржевская, Клименко, Шкаравский, Смольянинов, Краевский, Блащук, Терещенко, Мержанов) убедило меня в том, что здесь не было никаких «смершевских» комбинаций и фальсификаций. Они начались на более высоком - «сталинском» - уровне.
3. Те челюсти и протезы, которые 8 мая были сняты с останков Гитлера и Браун, являются хотя единственным, но неопровержимым доказательством идентификации. Они совпали и с описанием, сделанным задолго до этого зубным врачом Гитлера - Блашке, и с описанием, данным Хойзерман и Эхтманом. Ни в мастерских Лубянки, ни в лабораториях Гейдриха их невозможно было изготовить.» (Там же)
И все это великолепие разбивается о показания самой Кете Хойзерман, зафиксированные в протоколе допроса от 19 мая 1945 года.
««ГОЙЗЕРМАН
Кетте, 1909 года рождения, урож. гор. Лигнитц (Силезия), немка, образование среднее, беспартийная, до занятия гор. Берлина частями Красной Армии работала в зубоврачебном кабинете в качестве помощницы профессора БЛАШКЕ. Проживала по адресу: г. Берлин, Паризерштрассе, дом №39 - 40, кв.1.
от 19-го мая 1945 года. Допрос начат в 1.15 -"- окончен в 6.00.
Переводчик КАГАН предупреждена об ответственности по ст.95 УК РСФСР.
Вопрос: Вы подтверждаете свои показания, данные Вами на допросе от 10 мая 1945 года?
Ответ: Да, свои показания от 10 мая 1945 года я полностью подтверждаю.
Вопрос: Уточните, с какого времени Вы работали в зубоврачебном кабинете имперской канцелярии и в качестве кого?
Ответ: Я специальной зубоврачебной школы не кончала, однако с апреля 1937 года проходила практику у профессора БЛАШКЕ, в его частном кабинете по ул. Курфюрстендамм 213, который с 1932 года являлся личным зубным врачом у Гитлера, причем в имперской канцелярии у него также был зубоврачебный кабинет.
С декабря месяца 1944 года по 20 апреля 1945 года я работала помощницей профессора БЛАШКЕ в зубоврачебном кабинете имперской канцелярии.
Вопрос: Кого именно из руководителей германского правительства обслуживал в зубоврачебном кабинете при имперской канцелярии профессор БЛАШКЕ?
Ответ: Профессор БЛАШКЕ в зубоврачебном кабинете имперской канцелярии обслуживал райхсканцлера Гитлера и его любовницу БРАУН Эву, имперского министра Геббельса, его жену Магде{60.2} Геббельс и всех шестерых детей, райхсфюрера СС Гиммлера, райхсляйтера доктора ЛЕЯ, райхс-прессеншеф доктора ДИТРИХА и других имперских руководителей.
Вопрос: В чем конкретно выражалась Ваша помощь профессору БЛАШКЕ при обслуживании им руководителей германского правительства?
Ответ: Моя помощь профессору БЛАШКЕ в обслуживании руководителей германского правительства заключалась в том, что я подавала ему при проведении лечебных процедур инструменты и медикаменты. В мою обязанность также входило наблюдать за действиями профессора БЛАШКЕ в полости рта и без предупреждения его своевременно представлять необходимые инструменты и медикаменты. В связи с чем я хорошо знала состояние зубов каждого клиента и в особенности хорошо государственных деятелей, как Гитлер, Геббельс, Гиммлер и другие.
Вопрос: Какого рода зубоврачебная помощь оказывалась Гитлеру, и в особенности в последнее время?
Ответ: У Гитлера большинство зубов во рту было искусственных, из них значительная часть была вставлена профессором БЛАШКЕ в 1932 году. С тех пор профессор БЛАШКЕ постоянно следил и ухаживал за состоянием зубов Гитлера.
С 1944 года по январь 1945 года мне пришлось шесть раз помогать профессору БЛАШКЕ при осмотре зубов Гитлера, при этом снимали камень и смазывали десны.
Осенью 1944 года я принимала участие в удалении Гитлеру шестого зуба слева в верхней челюсти (первый молар). С этой целью я с профессором БЛАШКЕ выезжала в ставку Гитлера в район гор. Растенбург (Восточная Пруссия). Чтобы удалить этот зуб, профессор БЛАШКЕ при помощи бормашины распилил золотой мост между 4-м и 5-м зубами в верхней челюсти слева, при этом я во рту Гитлера держала зеркало и внимательно наблюдала за всей процедурой. Таким образом в верхней челюсти слева были удалены 5-й искусственный золотой зуб и 6-й естественный зуб с золотой коронкой. В результате этого в верхней челюсти слева последним остался 4-й зуб.
Вопрос: Опишите состояние зубов верхней и нижней челюстей Гитлера.
Ответ: Верхняя челюсть Гитлера представляла собой золотой мост, который опирался на 1-й левый зуб с оконной коронкой, на корень второго левого зуба, на корень первого правого зуба и на третий правый зуб с золотой коронкой. Вся верхняя челюсть насчитывала влево 4 зуба и вправо 5. Искусственные зубы были изготовлены из золота и с фронтальной стороны покрыты фарфором.
Нижняя челюсть имела 14 зубов и состояла из двух мостов. В левой половине челюсти было 8 зубов, а в правой б зубов. В правой половине было 5 естественных зубов: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й и 6-й зуб искусственный, сделанный из золота, с фронтальной стороны покрыт фарфором, который соединялся золотым мостом с 3-м и 5-м.
В левой половине было 8 зубов, из них 5 естественных зубов: 1-й, 2-й, 3-й, 5-й и 8-й, а четвертый, шестой, седьмой зубы были изготовлены из золота и были прикреплены золотым мостом к 3-му, 5-му и 8-му зубам.
Вопрос: Помните ли Вы особенности зубов и характер строения мостов Гитлера?
Ответ: Да, строение зубов и золотых мостов Гитлера, а также все их особенности я отчетливо помню.
Вопрос: Вам предъявляется нижняя челюсть с золотыми мостами и зубами, а также золотой мост с зубами верхней челюсти. Можете ли Вы сказать, кому они принадлежат?
Ответ: Предъявленные мне золотые мосты и зубы верхней и нижней челюсти мне хорошо известны, так как они принадлежат рейхсканцлеру Германии Гитлеру.
Вопрос: На основании каких данных Вы утверждаете, что золотые мосты и зубы, предъявленные Вам, принадлежат именно Гитлеру?
Ответ: Я утверждаю, что предъявленные мне золотые мосты и зубы именно принадлежат Гитлеру на основании следующих данных: в предъявленной мне верхней челюсти я вижу отчетливый след, оставшийся от распиливания золотого моста бормашиной на 4-м зубе, этот след я отчетливо помню, так как он был произведен осенью 1944 года профессором БЛАШКЕ с моим участием для удаления Гитлеру 6-го зуба.
Кроме того, здесь налицо все те особенности мостов и зубов Гитлера, о которых я показала выше.
Вопрос: Итак, Вы продолжаете утверждать, что предъявленные Вам мосты и зубы принадлежат Гитлеру?
Ответ: Да, я утверждаю и еще раз заявляю, что предъявленные мне золотые мосты и зубы принадлежат именно Гитлеру.
Вопрос: Известны ли Вам особенности состояния зубов у любовницы Гитлера - БРАУН Евы и в чем именно?
Ответ: Да, особенности состояния зубов у БРАУН Евы мне хорошо известны, так как я неоднократно участвовала в лечении ее зубов как помощница профессора БЛАШКЕ. У БРАУН отсутствовало в нижней челюсти справа два зуба - 6-й и 7-й. Летом 1944 года техник профессора БЛАШКЕ - ЭХТМАН Фриц изготовил для нее мост из золота и пластмассы и с моим участием профессор БЛАШКЕ вставил ей этот мост. Мост опирался на золотую, сцементированную коронку, одетую на 8-й зуб справа и на золотое скрепление на пятом зубе справа. Кроме того, месяц назад мы удалили у нее один зуб в верхней челюсти, шестой слева.
Вопрос: Вам предъявляются золотой мост и зубы. Можете ли Вы определить, кому они принадлежат?
Ответ: Предъявленные мне мост и зубы принадлежат любовнице Гитлера - БРАУН Еве.
Вопрос: На основании каких данных Вы утверждаете, что предъявленные Вам золотой мост и зубы принадлежат именно любовнице Гитлера - БРАУН Еве?
Ответ: Золотой мост с зубами для правой половины нижней челюсти с пятого до восьмого зуба с искусственными 6 и 7 зубами мне хорошо запечатлелся, так как этот мост держала в руках, промывала спиртом перед тем, как он был вставлен. Если золотой мост предъявить ЭХТМАНУ, который его лично изготавливал, безусловно, он признает в нем тот самый мост, который он сделал для БРАУН Евы».»
Кете Хойзерман работала помощницей профессора Блашке лишь «с декабря месяца 1944 года по 20 апреля 1945 года» и никаким образом не могла видеть изнутри ротовая полость настоящего Гитлера, на тот момент давно уже пившего мед в Валгалле… Хойзерман имела дело с Сутулым. Честная немецкая девушка говорила правду, одну только правду и ничего кроме правды, из которой следует лишь то, что группой «СМЕРШ» действительно были обнаружены останки того человека, который вышел из дверей барака, развороченного взрывом бомбы фон Штауффенберга 20 июля 1944 года. Того человека, который сам не замечал, что говорит неправду; того человека, который симулировал паралич правой руки, чтобы не подписывать документы своими каракулями; того человека, царапины на лице которого должны были скрыть следы недавней пластической операции; того человека, который своей сутулостью (в добавление к ортопедической обуви) пытался скрыть недостающие сантиметры… «Однояйцового» близнеца своего неродного брата – последствие «разорвавшейся бомбы» рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера…
Остаются еще вопросы, касающиеся мадемуазель Браун: уж кто-кто, но уж она-то знала Адольфа Гитлера как облупленного! Уж ее-то провести было невозможно! И, тем не менее, взошла на жертвенный алтарь рука об руку непойми с кем? А она и не всходила!.. Ничего не знаю о дальнейшей судьбе фрау Гитлер, но с Сутулым в одной яме лежала не она… У той были плохо залеченные зубы (оставшиеся после того, как другие были выбиты, чтобы втиснуть в рот зубной протез избранницы фюрера) и прижизненное ранение картечью, от которого несчастная и скончалась. В бункере, как известно, картечь не рвалась… Зато рвалась на улицах Берлина, с которых раненых и умирающих доставляли, в числе прочих и в тот самый госпиталь, что располагался рядом с последним убежищем Сутулого. Увы, романтическая история о верной голубке, прилетевшей разделить судьбу своего избранника, в суровой действительности места не имела. Было другое… Сидевшая безвылазно всю войну в Бергхофе, 15 апреля 1945 года Ева Браун появилась вдруг в Берлине и уже не отходила от «фюрера» ни на шаг. Все катилось к чертям и у Сутулого начали сдавать нервы – он едва держался, он мог сорваться в любую минуту и тут, как фея по вызову, явилась она! Очень своевременно ожили у фройлен Браун поостывшие за время долгой разлуки чувства! Очень к месту оказались и ее внимание, и поддержка! Но вот все кончилось и фея (как и положено феям!) исчезла, взяв себе другую фамилию…
И последнее: Сутулый доставил товарищу Сталину массу неприятных минут. Куда делся этот чертов Гитлер? Бежал в Испанию? В Японию? В Южную Америку? Советская разведка рыла носом землю, но следов человека с челкой и усиками нигде не находилось… Сталин торопил, подгонял, накручивал, совершенно упустив из виду труп, извлеченный из ямы в саду рейхсканцелярии…
PS. А Клаус Шенк фон Штауффенберг сделался героем! Он, слепое орудие Генриха Гиммлера, изменник и убийца, удостоился таки посмертной славы! Он не дал Гитлеру и его генералам завершить войну в 44-ом и тем заслужил себе место среди лучших сынов Германии! На его совести разрушенные Берлин и Дрезден, миллионы погубленных и покалеченных немецких судеб, на его совести расчленение Германии! Но не только: на его счету миллионы советских солдат, погибших и раненных в битве за Европу, из которой их детям и внукам все равно пришлось уйти! Гитлер мог остановить войну и сделал бы это, ибо не было у Гиммлера иной причины, чтобы менять его на Сутулого, за спиной которого рейхсфюрер искал для себя гарантий у союзников… Проиграли все, но один только Клаус Шенк фон Штауффенберг купается в лучах посмертной славы! Благодарное человечество никогда его не забудет!

Рецензии

Для того, чтобы ничего не менялось, и убрали. А поменяться должно было многое - т.н. Варшавское восстание, как раз, и есть ключ к замыслу, пусть и неосуществленному. Если бы оно завершилось успешно (а по сути, оно успешно и начаться не могло без ведома немцев - Варшава была прифронтовым городом, т.е. полностью подконтрольным военным и контрразведке), между Вермахтом и РККА возникало восстановленное Польское государство, с которым СССР разорвал дипотношения после открытия немцами (при поддержке поляков) "Катыньского дела". Гитлеру нужно было передать власть военным, остававшимся, как известно, вне политики и те уже могли договариваться с поляками, а через них - с англичанами, о начале мирных переговоров. Как-никак, гарантии Парижа и Лондона Варшаве, данные в 1939 году, не указывали прямо на Германию, как на сторону, против которой заявлены гарантии. Это Польша решала, кто ей угрожает - Третий Рейх или Третий Рим - СССР. Для уже проигравшей войну Германии это было бы выбором меньшего из грозящих ей зол. Но в случае прихода к власти в Германии военных, Гиммлеру и его соколам не оставалось в ней места. Совсем. Другими словами, АГ загонял свою крыску (Гиммлер и СС) в угол, куда той совершенно не хотелось...

А при чем здесь - какие поляки вояки? В случае успеха "восстания" воссоздавалась польская государственность, гарантированная Британией и Францией. СССР мог наступать через Польшу вопреки воле его правительства? Теоретически - да. Практически - все зависело от позиции той же Великобритании. Не от хотелок Сталина. СССР давно сидел на западных поставках военных материалов и продовольствия. И если бы Британия решила, что СССР в Европе ей не нужен, а нужен такой режим в Германии, который поддерживал бы британские интересы, то она эти поставки могла остановить... Более того, в ее силах было снять с Европы морскую блокаду и остановить десантную операцию на континент при условии, что Рейх выведет свои войска из Франции, Голландии и Бельгии, и перебросит их на Восточный фронт.
Задумка АГ была правильной - ему однажды уже удалось договориться с Черчиллем (полет Гесса), так почему он не мог договориться с ним и во второй раз?

Еще раз повторю вам - никаких договоров с Германией и учета мнения Англии по этому вопросу тогда США не предусматривалось... тем более вытраханной Польше никто не дал бы вести хоть каку-то независимую политику.... вот попытались паны - подняли в Варшаве восстание... а Сталин продержал войска под Варшавой до января и паны спеклись:-)))

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Участников антигитлеровских группировок не стоит идеализировать, по ряду вопросов они недалеко от него ушли. Показательно, например, отношение консервативной оппозиции к евреям. Отвергая геноцид в прямом смысле слова, многие считали еврейский народ другой расой, от которой следует «очистить» Германию. Они предлагали сделать всех евреев гражданами нового государства. Рассматривались различные варианты: Канада , Латинская Америка, Палестина. Те евреи, которым бы разрешили остаться в Германии, получили бы статус иностранцев, как французы или англичане.

В целом антигитлеровские группы была настолько разношёрстны, что не могли — а как правило, и не пытались — прийти к общему мнению ни по поводу внешнеполитической программы, ни относительно необходимости проведения акций против фюрера. Некоторые полагали, что вермахт должен сначала выиграть войну и только потом обратить своё оружие против тирана. Так, кружок Крейсау, например, выступал против любых актов насилия. Это была группа молодых идеалистов-интеллигентов, объединившихся вокруг отпрысков двух именитых германских родов — графа Хельмута Джеймса фон Мольтке (Helmuth James von Moltke , 1907-1945) и графа Петера Йорка фон Вартенбурга (Yorck fon Wartenburg , 1903-1944). Группа больше походила на дискуссионный клуб, в её состав входили иезуитские священники, лютеранские пасторы, консерваторы, либералы, социалисты, богатые землевладельцы, бывшие профсоюзные лидеры, профессора и дипломаты. Почти все они были повешены ещё до окончания войны. Судя по сохранившимся документам, кружок Крейсау разрабатывал план создания будущего правительства, экономические, социальные и духовные основы общества — что-то вроде христианского социализма.

Оппозиционеры, объединившиеся вокруг бывшего обер-бургомистра Лейпцига Карла Фридриха Гёрделера (Carl Friedrich Goerdeler , 1884-1945) и начальника Генерального штаба Людвига Бека ( , 1880-1944), рассматривали вопрос более реалистично — стремились покончить с Гитлером и захватить власть. В основном туда входили видные политические деятели и высшие офицеры. Они поддерживали контакты с Западом, чтобы информировать союзников о происходящем и вели переговоры о возможных условиях мира с новым антинацистским правительством.

«Вспышка»

К февралю 1943 года сподвижники Гёрделера генерал Фридрих Ольбрихт (Friedrich Olbricht , 1888-1944), начальник общего управления сухопутных войск, и Хеннинг фон Тресков (Henning Hermann Robert Karl von Tresckow , 1901-1944), начальник штаба группы армий «Центр» (одной из трёх групп армий Германии, сосредоточенных для нападения на СССР по плану «Барбаросса»), разработали план устранения Гитлера. Операция получила название «Вспышка», в деталях она описана в книге американского историка и журналиста Уильяма Ширера (William Shirer , 1904-1993) «Взлёт и падение Третьего Рейха» .

Решено было поместить бомбу в самолёт фюрера. Сходство с несчастным случаем позволило бы избежать нежелательных политических издержек убийства: преданные идеям Гитлера, коих тогда было немало, могли оказать противодействие мятежникам. После испытаний стало понятно, что немецкие бомбы замедленного действия непригодны — их взрыватели издавали перед взрывом низкий шипящий звук. Беззвучные английские бомбы этого типа были более подходящие. Нужные бомбы раздобыл для заговорщиков 25-летний подполковник, командир кавалерийского полка в группе войск «Центр», имевший доступ к любой армейской технике, Филипп фон Бёзелагер (Philipp von Boeselager , 1917-2008)

Младший офицер в штабе генерала Трескова Фабиан Шлабрендорф (Fabian von Schlabrendorff, 1907-1980) собрал два взрыв-пакета и завернул их так, чтобы они походили на бутылки коньяка. Эти бутылки были переданы в самолёт, на котором летел Гитлер, как презент для старого военного друга генерала Трескова. На аэродроме Шлабрендорф запустил механизм замедленного действия и передал посылку сопровождавшему фюрера полковнику.

Попытка, однако, провалилась — взрыв-пакет не сработал. Прежде чем будут обнаружены бомбы, «подарок» нужно было забрать. На следующий день Шламбрендорф, рискуя быть разоблачённым в любой момент, отправился в ставку Гитлера — якобы по делам — и обменял настоящий коньяк на бомбы, объяснив это тем, что по ошибке были переданы совсем не те бутылки.

Политики и военные, объединив свои усилия по устранению Гитлеру, продолжали попытки. Согласно одному из планов, бомбы следовало завернуть в шинель полковника барона Рудольфа фон Герсдорфа (Rudolf Christoph Freiherr von Gersdorff , 1905-1980), который, приблизившись к Гитлеру и его окружению 21 марта в берлинском Цейхгаузе на выставке трофейного русского вооружения, должен был взорвать их всех. Для того чтобы активированная бомба сработала, требовалось не менее 10-15 минут. По меньшей мере, были предприняты три «шинельные» попытки, но каждая из них закончилась неудачей. Не последнюю роль в этом сыграл тот факт, что Гитлер часто менял свои планы в последний момент. Мог, к примеру, пробыть на мероприятии не полчаса, как было запланировано, а минут пять или вовсе не приехать — это был характерный для него приём самосохранения.

Только с сентября 1943 года по январь 1944 года было организовано полдюжины покушений, каждое из которых потерпело фиаско. Реально рассчитывать на встречу с Гитлером можно только во время проводимых им дважды в день военных совещаний в «Волчьем логове» — ставка Гитлера с июня 1941-го по ноябрь 1944 года располагалась в лесу Мауэрвальд недалеко от Растенбурга в Восточной Пруссии. Отсюда фюрер руководил военными действиями, здесь обсуждал с узким кругом приближенных лиц положение на фронтах и принимал важных гостей.

«Валькирия»

Ключевой фигурой среди заговорщиков стал в этот период Клаус фон Штауффенберг (Claus Schenk Graf von Stauffenberg , 1907-1944), представитель старинного аристократического рода, профессиональный армейский офицер. Блестящая эрудиция, одарённость, энергичность, пытливость ума приковывали к нему внимание. Рассудительный, спортивный, на редкость красивый, отец четырёх малышей — Штауффенберг казался образцовым германским офицером.

Он участвовал в польском и французском походах, затем был откомандирован на Восток. В России познакомился с генералом фон Тресковым и Шлабрендорфом. Уже тогда Штауффенберг был уверен: чтобы спасти Германию, необходимо избавиться от гитлеровской тирании, так что он без промедлений присоединился к заговорщикам. В Тунисе , куда он был переведён в феврале 1943 года, его автомобиль попал на минное поле. Штауффенберг был тяжело ранен: потерял левый глаз, правую руку и два пальца на левой, получил ранение в голову и колено. Но уже в средине лета он, научившись держать ручку тремя пальцами, писал генералу Ольбрихту, что рассчитывает вернуться на военную службу. В конце сентября 1943-го он вернулся в Берлин в чине подполковника и получил назначение на должность начальника штаба в управлении сухопутных войск.

Вскоре он собрал вокруг себя ключевые фигуры, которые могли помочь ему осуществить задуманное. Среди них были: генерал Штифф, глава организационного управления сухопутных войск, генерал Эдуард Вагнер, первый генерал-квартирмейстер сухопутных войск, генерал Эрих Фельгибель, начальник службы связи при верховном главном командовании, генерал Фриц Линдеман, начальник артиллерийско-технического управления, генерал Пауль фон Хазе, начальник берлинской комендатуры, полковник барон фон Рене, начальник отдела иностранных армий.

Шёл 1944 год. В июне американцы и англичане высадились в Нормандии и открыли второй фронт , советские войска продвигались на запад уже по территории Польши , положение становилось критическим и откладывать покушение на Гитлера в «Волчьем логове» было нельзя.

20 июля 1944 года Штауффенберг прибыл в ставку Гитлера в сопровождении своего адъютанта Гефтена. Объяснив, что ему необходимо сменить после дороги рубашку, он уединился в специальном помещении. Приготовить химические взрыватели тремя уцелевшими пальцами было очень непросто, так что в спешке полковник успел настроить только одно взрывное устройство. Вторая бомба осталась без взрывателя. У него было пятнадцать минут, чтобы поставить портфель с бомбой рядом с Гитлером и покинуть «Волчье логово».

Однако выяснилось, что совещание пройдёт не в бетонном бункере, как предполагал полковник, а в маленьком деревянном бараке с распахнутыми окнами, что значительно снижало разрушительную силу бомбы. Присутствовало 23 человека. Пока шёл доклад о положении на Восточном фронте, Штауффенберг поставил портфель с бомбой под стол поближе к Гитлеру и за пять минут до взрыва вышел из помещения. Однако одному из участников совещания портфель Штауффенберга мешал, и он его переставил. В 12 ч. 42 мин. прогремел мощный взрыв. Почти все, кто находился в бараке, были сбиты с ног. Четверо человек были тяжело ранены и скончались в тот же день. Остальные получили лёгкие ранения. Гитлер отделался лёгкой царапиной и порванными брюками.

Штауффенберг и Гефтен успели пройти проходную и, увидев взрыв, вылетели в Берлин. Через два с половиной часа, приземлившись в аэропорту Рангсдорф, полковник позвонил в штаб сухопутных войск на улице Бендлер и сообщил Фридриху Ольбрихту, что Гитлер мёртв.

Ольбрихт направился с этим известием к генерал-полковнику Фридриху Фромму ( , 1888-1945), чтобы тот дал указание к началу операции «Валькирия». Это был план обеспечения силами армии резерва безопасности Берлина и других крупных городов на случай восстания иностранных рабочих, трудившихся в Германии. Он был подписан самим Гитлером. Вероятность подобного восстания была крайне мала, но фюрер всюду подозревал опасность. Полковник Штауффенберг разработал приложения к этому документу, так что сразу после ликвидации Гитлера армия резерва могла захватить Берлин, Вену , Мюнхен , Кёльн и другие города и помочь осуществить государственный переворот. В скандинавско-германской мифологии валькириями называли прекрасных дев, вселяющих ужас, они летали над полем сражения, выбирая, кому суждено погибнуть. По задумке заговорщиков погибнуть на этот раз должен был Гитлер.

Однако Фридрих Фромм решил убедиться в смерти фюрера и дозвонился в «Волчье логово». Узнав, что покушение не удалось, Фромм отказался давать распоряжение к началу операции. Он был в курсе готовящегося заговора и не препятствовал ему, но дал понять, что на его поддержку можно рассчитывать только в случае смерти Гитлера.

В это время в штаб сухопутных войск прибыли Штауффенберг и Гефтен, которые настаивали на том, что Гитлер мёртв, а его приближённые пытаются скрыть это, чтобы выиграть время. Штауффенберг взял инициативу в свои руки и начал действовать. Очень быстро войска должны были занять и удержать национальное управление радиовещания, две радиостанции столицы, телеграф, телефонные узлы, рейхканцелярию, министерство и штабы СС и гестапо.

Полковник сам звонил командирам частей и соединений, убеждая их, что фюрер мёртв и призывая выполнять приказы нового руководства — генерал-полковника Бека и генерал-фельдмаршала Вицлебена. В Вене и Праге тотчас приступили к выполнению плана «Валькирия». В Париже арестовали более тысячи эсесовцев и сотрудников других служб безопасности.

О событиях того дня можно прочитать в «Берлинском дневнике. 1940-1945» Марии Илларионовны Васильчиковой по прозвищу Мисси. Её семья покинула Россию в 1919 году. Мисси росла беженкой в Германии, Франции , Литве . Знание пяти европейских языков и секретарский опыт помогли ей довольно быстро устроиться на службу — сперва в Бюро радиовещания, затем в Информационный отдел Министерства иностранных дел, где она вскоре подружилась с маленькой группой убеждённых противников гитлеризма, которые впоследствии стали активными участниками заговора 20 июля 1944 года. Вот что она писала в этот день :

Заговорщики захватили главную радиостанцию, но не смогли выйти в эфир, а теперь она опять в руках эсэсовцев. Однако офицерские училища в пригородах Берлина восстали и сейчас движутся на столицу. И действительно, через час мы услышали, как по Потсдаму грохочут танки Крампницского бронетанкового училища. […] Немного позже по радио объявили, что в полночь Фюрер выступит с обращением к германскому народу. Мы поняли, что только тогда узнаем наверняка, обман это всё или нет. И всё же Готфрид упорно цеплялся за надежду. Он говорил, что даже если Гитлер действительно жив, его ставка в Восточной Пруссии расположена так далеко от всего, что режим всё-таки можно свергнуть, прежде чем он снова захватит контроль над самой Германией.

Как развивались действия минута за минутой, описать в небольшой статье не представляется возможным. Этому дню посвящено немало научных работ, книг, фильмов. Когда знакомишься с этим материалом, кажется, что вот они эти несколько часов, когда история действительно могла пойти иначе. Курт Финкер (Kurt Finker), автор книги «Заговор 20 июля 1944 года», полагает: анализ положения в Германии того времени показывает, что заговор, даже если бы он удался в одном только Берлине и других важных пунктах, вполне имел шансы на успех. Для этого загорощикам следовало как можно быстрее захватили радиостанции и типографии, чтобы призвать народ и вермахт к всеобщему восстанию.

На Восточном фронте известие о покушении и попытке переворота привело к увеличению числа перебежчиков, о чём неоднократно сообщала газета «Freies Deutschland». Только в районе Люблин-Демблин за три дня, убедившись, что даже высшие военные руководители считают войну проигранной, а Гитлера — преступником, перешли на сторону Советской Армии 32 группы немецких солдат и офицеров (637 человек).

Так, унтер-офицер 1067-го пехотного полка Пауль Келлер вспоминает:

Мы занимали позицию на берегу Неман. 26 июля через громкоговорящие радиоустановки услышали с другого берега о покушении на Гитлера. Солдат Пфефферкорн невольно воскликнул: „Слава Богу, наконец-то начинается! Как только от него избавятся, сразу войне конец!“ Остальные солдаты согласились с ним.

Когда на рассвете следующего дня русские форсировали реку, Келлер и его боевые товарищи не стали отступать, остались и перешли на сторону Национального комитета.

Бывший генерал артиллерии Иоганнес Цукерторт писал об этом так:

Я ни малейшим образом не был посвящён [в заговор]; генерал Ольбрихт, с которым меня в особенности связывала дружба, не установил со мной никакого контакта, хотя не мог не знать о моих оппозиционных политических взглядах. Сделай он это, я, по всей вероятности, оказался бы на стороне заговорщиков.

Рихард Шерингер поддерживает его в этом:

мы все надеялись, что армия предпримет некую акцию. Но почему мы ничего не знали о ней? Почему наш прежний полевой командир Бек не проинформировал нас об этом? Почему они ограничились генеральским заговором?

Никто из участников заговора не готовил себе убежище на случай провала восстания. Они были уверены, что суд офицерской чести приговорит их к расстрелу. Но быть расстрелянными посчастливилось не всем. Казни совершались в специально оборудованном для этого помещении берлинской тюрьмы Плётцензее. Мучения подвешенных на огромных крюках жертв снимали на киноплёнку. Те, кто лучше знал нацистские методы следствия, старались не даться живым в руки гестапо и закончили свою жизнь самоубийством. Всего было казнено около двух сотен человек, причастных к организации покушения.

Вероятно, мятежники понимали, что шансы на успешное завершение кампании невелики, тем не менее они неоднократно рисковали своими жизнями (и жизнями членов своих семей), чтобы спихнуть тирана с Олимпа. Зачем? На этот вопрос как-то ответил генерал Тресков в беседе с фон Штауффенбергом: «Покушение надо осуществить любой ценой. Даже если мы не добьёмся никакой практической пользы, оно оправдает немецкое Сопротивление перед миром и историей».

Новости партнёров

Группы заговорщиков, планировавшие антинацистский переворот, существовали в вермахте и военной разведке (абвере) с 1938 года и имели своей целью отказ от агрессивной внешней политики Германии и предотвращение будущей войны, к которой, как считало большинство заговорщиков, Германия не готова. Кроме того, многие военные восприняли как унижение вермахта усиление СС и случившееся в 1938 году дело Фрича - Бломберга. Заговорщики планировали смещение Гитлера после отдачи им приказа о нападении на Чехословакию, создание временного правительства, а впоследствии проведение демократических выборов. В число недовольных входили генерал-полковник Людвиг Бек, подавший в отставку с поста начальника штаба сухопутных войск 18 августа 1938 года в знак несогласия с политикой Гитлера, новый начальник штаба Франц Гальдер, будущие генерал-фельдмаршалы Эрвин фон Вицлебен и Вальтер фон Браухич, генералы Эрих Гёпнер и Вальтер фон Брокдорф-Алефельд, глава абвера Вильгельм Франц Канарис, подполковник абвера Ханс Остер, а также министр финансов Пруссии Йоханнес Попиц, банкир Яльмар Шахт, бывший бургомистр Лейпцига Карл Гёрделер и дипломат Ульрих фон Хассель. Гёрделер регулярно путешествовал по Европе, встречаясь с видными политиками. По поручению Остера один из заговорщиков, Эвальд фон Клейст-Шменцин, 18 августа, в разгар кризиса, летал в Лондон, чтобы предупредить британских политиков об агрессивных намерениях Гитлера. Переворот планировался на последние дни сентября 1938 года, но утром 28 сентября планы заговорщиков спутало сообщение о том, что британский премьер-министр Невилл Чемберлен согласился приехать в Германию и провести переговоры с Гитлером, а Великобритания не будет объявлять войну Германии. Подписанное вслед за тем Мюнхенское соглашение сделало основную цель переворота - предотвращение вооружённого столкновения - выполненной.

Планы смещения Гитлера существовали и в дальнейшем, однако из-за нерешительности заговорщиков (в первую очередь, Браухича и Гальдера) ни один из них не был осуществлён. С началом войны военные, в особенности на восточном фронте, также были вынуждены закрывать глаза на жестокости в отношении мирного населения и военнопленных (деятельность айнзатцгрупп, «указ о комиссарах» и др.), а в некоторых случаях - и самостоятельно проводить те или иные меры. С 1941 года группа заговорщиков во главе с полковником Хеннингом фон Тресковом, племянником фельдмаршала Федора фон Бока, действовала в штабе Группы армий Центр на Восточном фронте. Тресков был убеждённым противником нацистского режима и последовательно назначал в свой штаб людей, разделявших его взгляды. Среди них были полковник барон Рудольф-Кристоф фон Герсдорф, лейтенант резерва Фабиан фон Шлабрендорф, ставший адъютантом Трескова, братья Георг и Филипп фон Бёзелагеры. Фон Бок также был недоволен политикой Гитлера, но отказывался от поддержки заговора в любой форме. После поражения в битве под Москвой Браухич и фон Бок были уволены, а командиром «Центра» назначен Ганс Гюнтер фон Клюге. В штаб-квартире «Центра» в Смоленске сохранялась группа Сопротивления, созданная Тресковом. Через Шлабрендорфа она поддерживала контакты с Беком, Гёрделером и Остером. Гёрделер и Тресков также пытались привлечь в заговор фон Клюге и считали, что он находится на их стороне.

Осенью 1942 года был снят с должности Гальдер, что лишило заговорщиков связи с Верховным командованием сухопутных войск. Однако вскоре Остер смог привлечь начальника Общевойскового управления Верховного командования сухопутных войск и заместителя командующего резервной армией генерала Фридриха Ольбрихта. Резервная армия была боеспособным подразделением, предназначавшимся, в частности, для подавления беспорядков внутри Германии. В течение 1942 года план заговора эволюционировал в двухступенчатую операцию, включавшую убийство Гитлера силами заговорщиков и захват основных коммуникаций и подавление сопротивления СС резервной армией.

Многочисленные попытки группы Трескова убить Гитлера не увенчались успехом. 13 марта 1943 года во время посещения Гитлером Смоленска Тресков и его адъютант, фон Шлабрендорф подложили в его самолет бомбу, в которой не сработало взрывное устройство. Через восемь дней фон Герсдорф хотел взорвать себя вместе с Гитлером на выставке трофейной советской техники в цейхгаузе в Берлине, но тот преждевременно покинул выставку, а фон Герсдорф едва успел деактивировать детонатор.

План «Валькирия»

С зимы 1941-1942 годов Ольбрихт работал над планом «Валькирия», рассчитанным на случай чрезвычайных ситуаций и внутренних беспорядков. Согласно этому плану армия резерва подлежала мобилизации в случае массовых акций саботажа, восстания военнопленных и в аналогичных ситуациях. План был одобрен Гитлером. Позднее Ольбрихт тайно изменил план «Валькирия» с расчётом на то, чтобы при попытке переворота резервная армия стала орудием в руках заговорщиков. После убийства Гитлера она должна была занять ключевые объекты в Берлине, разоружить СС и арестовать прочее нацистское руководство. Предполагалось, что командующий резервной армией генерал-полковник Фридрих Фромм присоединится к заговору или будет смещён, и в этом случае командование возьмёт на себя Гёпнер. Фромм был осведомлён о существовании заговора, но занимал выжидательную позицию. Одновременно с вводом в действие резервной армии входивший в заговор начальник службы связи вермахта Эрих Фельгибель вместе с некоторыми доверенными подчинёнными должен был обеспечить блокировку ряда правительственных линий связи, одновременно поддерживая те из них, которые использовались заговорщиками.

Гёрделер выступал за сохранение жизни Гитлера. Обсуждались различные варианты такого сценария (в частности, взятие Гитлера в заложники или отключение линий связи и изоляция Гитлера от внешнего мира на время переворота), но ещё весной 1943 года заговорщики пришли к выводу, что все они нецелесообразны. После убийства Гитлера планировалось сформировать временное правительство: Бек должен был стать главой государства (президентом или монархом), Гёрделер - канцлером, Вицлебен - верховным главнокомандующим. Задачами нового правительства были заключение мира с западными державами и продолжение войны против СССР, а также проведение демократических выборов внутри Германии. Гёрделер и Бек разработали более подробный проект устройства посленацистской Германии, основывавшийся на их консервативных монархических взглядах. В частности, они полагали, что народное представительство следует ограничить (нижняя палата парламента будет формироваться в результате непрямых выборов, а верхняя, в которую войдут представители земель, - вообще без выборов), а главой государства должен быть монарх.

В августе 1943 года Тресков познакомился с подполковником графом Клаусом фон Штауффенбергом, которому было суждено стать самым известным участником заговора (и непосредственным исполнителем покушения на Гитлера). Штауффенберг служил в Северной Африке в войсках Роммеля, был там тяжело ранен, имел националистически-консервативные взгляды. К 1942 году Штауффенберг разочаровался в нацизме и был убеждён, что Гитлер ведёт Германию к катастрофе. Однако по религиозным убеждениям он поначалу не считал, что фюрера надо убить. После Сталинградской битвы он изменил свое мнение и решил, что оставить Гитлера в живых будет бо́льшим злом. Тресков писал Штауффенбергу: «Покушение должно произойти любой ценой (фр. coûte que coûte ); даже если мы потерпим неудачу - надо действовать. Ведь практическая сторона дела уже ничего не значит; дело только в том, что германское сопротивление пошло на решительный шаг перед глазами мира и истории. По сравнению с этим все остальное значения не имеет».

Попытки покушений первой половины июля

В июне 1944 года Штауффенберг был назначен начальником штаба армии резерва, который находился на Бендлерштрассе в Берлине (так называемый Бендлерблок; ныне улица носит имя Штауффенбергштрассе). В этом качестве он мог присутствовать на военных совещаниях как в ставке Гитлера «Вольфшанце» в Восточной Пруссии, так и в резиденции Бергхоф под Берхтесгаденом. 1 июля ему также было присвоено звание полковника. В то же время заговорщики вошли в контакт с командующим оккупационными войсками во Франции генералом Штюльпнагелем, который должен был после убийства Гитлера взять власть во Франции в свои руки и начать переговоры с союзниками. 3 июля генералы Вагнер, Линдеманн, Штифф и Фельгибель провели совещание в отеле «Берхтесгаденер Хоф». В частности, обсуждался порядок отключения правительственных линий связи Фельгибелем после взрыва.

6 июля Штауффенберг доставил бомбу в Бергхоф, однако покушение не состоялось. Штифф позднее на допросе показал, что отговорил Штауффенберга от попытки убить Гитлера тогда. По другим данным, Штифф должен был взорвать бомбу сам на следующий день на оружейной выставке в замке Клессхайм около Зальцбурга. 11 июля Штауффенберг присутствовал на совещании в Бергхофе с бомбой английского производства, но не активировал её. Ранее заговорщики решили, что вместе с Гитлером необходимо устранить Геринга, официального преемника Гитлера, и Гиммлера, руководителя СС, а они оба не присутствовали на совещании. Вечером Штауффенберг встретился с Беком и Ольбрихтом и убедил их, что в следующий раз покушение надо проводить независимо от того, будут ли присутствовать Геринг и Гиммлер.

15 июля Штауффенберг делал доклад о состоянии резервов на совещании в «Вольфшанце». За два часа до начала совещания Ольбрихт отдал приказ о начале операции «Валькирия» и выдвижении резервной армии в направлении правительственного квартала на Вильгельмштрассе. Штауффенберг сделал доклад и вышел переговорить по телефону с Ольбрихтом. Когда он вернулся, Гитлер уже покинул совещание. Штауффенберг уведомил Ольбрихта о неудаче, и тот отменил приказ и вернул войска в казармы.

События 20 июля

Покушение

20 июля около 7:00 Штауффенберг вместе со своим адъютантом обер-лейтенантом Вернером фон Хефтеном и генерал-майором Гельмутом Штиффом на курьерском самолёте Junkers Ju 52 вылетел с аэродрома в Рангсдорфе в ставку Гитлера. В одном портфеле у них были бумаги для доклада о создании двух новых дивизий из резервистов, которые требовались на Восточном фронте, а в другом - два пакета взрывчатки и три химических детонатора. Для того, чтобы бомба взорвалась, требовалось разбить стеклянную ампулу, тогда находившаяся в ней кислота за десять минут разъедала проволоку, высвобождавшую боёк. После этого срабатывал детонатор.

Самолёт приземлился в 10:15 на аэродроме в Растенбурге (Восточная Пруссия). Штифф, Штауффенберг и фон Хефтен на машине отправились в ставку фюрера. По прибытии Штауффенберг позавтракал со штабными офицерами и переговорил с несколькими военными. В начале первого Кейтель объявил, что из-за визита Муссолини совещание переносится с 13:00 на 12:30, а доклад Штауффенберга сокращается. Кроме того, совещание было перенесено из подземного бункера, где поражающая сила от взрыва была бы гораздо больше, в деревянное казарменное помещение. Перед началом совещания Штауффенберг вместе с Хефтеном отпросился в приёмную и плоскогубцами раздавил ампулу, активировав детонатор. Один из офицеров поторопил Штауффенберга, поэтому тот не успел активировать вторую бомбу и фон Хефтен забрал её компоненты с собой.

Когда Штауффенберг вошёл, он попросил адъютанта Кейтеля фон Фрейенда дать ему место у стола поближе к Гитлеру. Он встал рядом с полковником Брандтом и поставил портфель под стол в паре метров от Гитлера, прислонив его к массивной деревянной тумбе, поддерживавшей стол. После этого под предлогом телефонного разговора Штауффенберг вышел. Брандт пересел ближе к Гитлеру и передвинул мешавший ему портфель по другую сторону тумбы, которая теперь защищала Гитлера. Перед отъездом, пока Штауффенберг искал машину, он зашёл к Фельгибелю и они вместе наблюдали взрыв. Затем Штауффенберг, находившийся в уверенности, что Гитлер мёртв, выехал. Он успел покинуть зону оцепления до того, как она была полностью закрыта. На последнем КПП Штауффенберга задержал офицер, но получив от адъютанта коменданта подтверждение, разрешил ехать.

Взрыв произошёл в 12:42. Из 24 человек, присутствовавших на совещании, четверо - генералы Шмундт и Кортен, полковник Брандт и стенографист Бергер - скончались, а остальные получили ранения различной степени тяжести. Гитлер получил многочисленные осколочные ранения, ожоги ног и повреждения барабанных перепонок, был контужен и временно оглох, правая рука была временно парализована. У него были опалены волосы, а брюки разорвало в клочья.

Около 13:00 Штауффенберг и Хефтен покинули «Вольфшанце». По пути на аэродром Хефтен выбросил второй пакет взрывчатки, который позднее был обнаружен гестапо. В 13:15 самолёт вылетел в Рангсдорф. Фельгибель отправил своему начальнику штаба генерал-лейтенанту Фрицу Тилле в Берлин сообщение: «Произошло что-то ужасное. Фюрер жив». Предположительно, сообщение было составлено таким образом, чтобы не раскрылась роль Фельгибеля и получателей сообщения: линии связи могли прослушиваться. Одновременно ещё один заговорщик, генерал Эдуард Вагнер, уведомил о покушении Париж. Затем была организована информационная блокада «Вольфшанце». Однако линии связи, зарезервированные для СС, остались нетронутыми, и уже в это время министру пропаганды Геббельсу стало известно о попытке покушения на Гитлера.

Около 15:00 Тилле сообщил заговорщикам в Бендлерблоке о противоречивых сведениях из ставки фюрера. Тем временем, прилетев в Рангсдорф, Штауффенберг позвонил Ольбрихту и полковнику Хофакеру из штаба Штюльпнагеля и сообщил им, что убил Гитлера. Ольбрихт не знал, кому верить. В этот момент с «Вольфшанце» была снята информационная блокада, и уже полным ходом шло расследование покушения на Гитлера.

В 16:00 Ольбрихт, преодолев сомнения, всё же отдал приказ о мобилизации в соответствии с планом «Валькирия». Однако генерал-полковник Фромм позвонил в ставку фельдмаршалу Вильгельму Кейтелю, который заверил его, что с Гитлером всё в порядке и спросил, где находится Штауффенберг. Фромм понял, что в «Вольфшанце» уже известно, куда ведут следы, и ему придется отвечать за действия своих подчиненных.

Провал заговора

В 16:30 Штауффенберг и Хефтен наконец прибыли в Бендлерблок. Ольбрихт, Квирнхайм и Штауффенберг сразу же отправились к генерал-полковнику Фромму, который должен был подписать приказы, отданные по плану «Валькирия». Фромм уже знал, что Гитлер жив, он попытался их арестовать и сам был посажен под арест. В этот момент в войска были отправлены первые приказы, которые по ошибке получила и ставка Гитлера «Вольфшанце». В городской комендатуре Берлина комендант города генерал-лейтенант Пауль фон Хазе провел оперативное совещание.

В 17:00 командир охранного батальона «Großdeutschland» майор Отто-Эрнст Ремер, вернувшись из комендатуры, поставил задачу перед личным составом, который в соответствии с планом «Валькирия» должен был оцепить правительственный квартал. Вскоре после 17:00 по радио было передано первое сообщение о неудачной попытке покушения на Гитлера (следующее сообщение в 18:28 обошло весь мир).

Подразделения пехотной школы в Деберице под Берлином были приведены в полную боевую готовность, преподаватель тактики майор Якоб получил приказ со своей ротой занять Дом радио.

В 17:30 Геббельс объявил тревогу в учебном подразделении 1-й дивизии Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер», которое было приведено в состояние повышенной боевой готовности. Однако министр пропаганды хотел во что бы то ни стало избежать вооруженного конфликта между СС и частями вермахта.

Тогда же в 17:30 в штаб заговорщиков в сопровождении четырёх эсэсовцев явился оберфюрер СС, полковник полиции Гумберт Ахамер-Пифрадер. Он заявил, что по личному поручению начальника Главного управления имперской безопасности Эрнста Кальтенбруннера ему надлежит выяснить у Штауффенберга причины его поспешного возвращения в Берлин из ставки Гитлера. Вместо объяснений Штауффенберг арестовал Ахамер-Пифрадера вместе с сопровождавшими его лицами и посадил под замок в одну комнату к уже арестованным заговорщиками генерал-полковнику Фромму и генералу Корцфляйшу.

Около 18:00 рота майора Якоба заняла Дом радио, который, тем не менее, продолжал вещание.

Между 18:35 и 19:00 после оцепления правительственного квартала майор Ремер направился в министерство пропаганды к Геббельсу, которого он должен был арестовать. Но у него возникли сомнения. Около 19:00 Геббельс попросил связать его с Гитлером и передал трубку майору Ремеру, чтобы тот убедился в том, что фюрер жив. Гитлер приказал Ремеру взять ситуацию в Берлине под контроль. После разговора с Гитлером Ремер развернул в служебной квартире Геббельса командный пункт и привлек на свою сторону дополнительные подразделения. Вышедшие из Крампница для поддержки заговорщиков учебные танковые части получили приказ подавить мятеж генералов. В 19:30 из Цоссена в Бендлерблок приехал генерал-фельдмаршал Вицлебен и отчитал Ольбрихта и Штауффенберга за неуверенные действия и упущенные возможности.

Фромму, переведённому в его личный кабинет, разрешили принять трёх офицеров из его штаба в отсутствие охраны. Фромм провёл офицеров через задний выход и приказал им привести подмогу. Тем временем части под командованием Ремера начали одерживать верх над верными заговорщикам частями армии резерва. Когда Ольбрихт начал готовить Бендлеблок к обороне, несколько офицеров во главе с полковником Францем Гербером потребовали от Ольбрихта объяснений. После уклончивого ответа Ольбрихта они вернулись вооружёнными и арестовали его. Помощник Ольбрихта позвал Штауффенберга и Хефтена, чтобы разобраться в ситуации, началась перестрелка и Штауффенберг был ранен в левую руку. В течение десяти минут Гербер задержал всех заговорщиков и освободил из-под стражи Фромма.

Около 23:30 (по другим источникам, в начале одиннадцатого) Фромм объявил, что заговорщики находятся под арестом. Бек с разрешения Фромма попытался застрелиться, но только нанёс себе лёгкую рану. Фромм объявил, что военным трибуналом приговорил Штауффенберга, Ольбрихта, Квирнхайма и Хефтена к смерти. В начале первого все четверо были расстреляны во дворе Бедлерблока. Одновременно Бек сделал повторный выстрел, снова остался жив и его, по приказу Фромма, застрелил один из охранников. В 00:21 Фромм отправил Гитлеру телеграмму, в которой извещал, что подавил путч. Расстреливая заговорщиков, Фромм предположительно стремился продемонстрировать лояльность Гитлеру и одновременно уничтожить свидетелей. Прибывший позднее Скорцени распорядился прекратить дальнейшие казни.

Одновременно вечером командующий войсками в оккупированной Франции генерал Штюльпнагель отдал приказ об аресте представителей СС, СД и гестапо в Париже. Это оказалась самая успешная операция 20 июля: к 22:30 без единого выстрела было арестовано 1200 человек, включая руководителя СС в Париже генерал-майора СС Карла Оберга. Заговорщики собрались в штабе в отеле «Рафаэль», а Штюльпнагель отправился в пригород Ла-Рош-Гвион, где находился фон Клюге, и безуспешно пытался убедить его перейти на их сторону. В одиннадцатом часу до Парижа дозвонился Штауффенберг и сообщил, что в Берлине восстание кончилось провалом. Ночью Штюльпнагель получил уведомление, что он отстранён от командования, а верный Гитлеру адмирал Кранке готов направить на подавление путча моряков, и отдал приказ освободить эсесовцев. Вскоре в «Рафаэле» началось совместное братание военных и эсесовцев с распитием шампанского.

Решающую роль в провале сыграл не только случай, спасший Гитлера, но и целый ряд серьёзных просчётов и половинчатых мер заговорщиков, а также выжидательная позиция многих из них.

Репрессии, казни

В ночь после заговора Гитлер выступил по радио с обращением к нации, обещая жестоко покарать всех участников мятежа. В ближайшие недели гестапо провело подробнейшее расследование дела. Все, кто имел хоть малейшее отношение к главным участникам событий 20 июля, были арестованы или допрошены. Во время обысков были обнаружены дневники и переписка участников заговора, вскрылись предыдущие планы переворота и убийства фюрера; начались новые аресты упоминаемых там лиц. При этом не все имели отношение к делу 20 июля - гестапо часто сводило старые счёты. Гитлер лично проинструктировал председателя Народной судебной палаты Роланда Фрейслера, что суд должен быть быстрым, а подсудимые должны быть повешены, «как скот на бойне».

По приказу Гитлера большинство осуждённых казнили не на гильотине, как гражданских преступников, и не через расстрел, как военных, - их вешали на рояльных струнах, прикреплённых к крюку мясника на потолке, в тюрьме Плётцензее. В отличие от обычного повешения, смерть наступала не от перелома шеи при падении и не от сравнительно быстрого удушья, а от растягивания шеи и медленного удушения. Гитлер приказал превратить суд над заговорщиками и казнь в унизительные мучения, заснять фильм и сфотографировать. Эти казни снимались на киноплёнку под свет софитов. Впоследствии он лично смотрел этот фильм, а также приказывал показывать его солдатам для поднятия боевого духа. По утверждению адъютанта Гитлера от люфтваффе фон Белова, Гитлер не отдавал приказа вести съёмки и смотрел фотографии казнённых, которые ему приносил адъютант от СС Фегеляйн, с неохотой. В отличие от киноматериалов о показательных судебных процессах, съёмки казней не сохранились.

21 июля Тресков покончил с собой, имитировав гибель в бою: он подорвал себя гранатой на польском фронте под Белостоком и был похоронен как погибший офицер на родине (затем его тело вырыли из могилы и сожгли). Первый процесс над Вицлебеном, Гёпнером и ещё шестью участниками заговора прошёл 7-8 августа. 8 августа все были повешены. В общей сложности по приговору Народной палаты было приговорено к смерти до 200 человек. Уильям Ширер приводит общие цифры в 4980 казнённых и 7000 арестованных. В соответствии с «древнегерманскими» законами о кровной вине (Sippenhaft) репрессиям подверглись и родственники заговорщиков: многие были арестованы и отправлены в концлагеря, а детей нацисты под новыми фамилиями помещали в детский дом (большинство из репрессированных членов семей заговорщиков пережили войну и смогли воссоединиться с отобранными детьми).

Был арестован генерал-полковник Франц Гальдер, один из немногих, кому посчастливилось пережить (хотя и в концлагере) окончание войны и выйти на свободу. Фельдмаршал фон Клюге отравился 19 августа под Мецем, опасаясь участи Вицлебена, после того как Гитлер отозвал его с фронта. В октябре покончил с собой и был торжественно похоронен Эрвин Роммель, командир Штауффенберга в Африке, на которого рассчитывали заговорщики, но степень реальной связи которого с ними неясна. Ещё один фельдмаршал, косвенно причастный к заговору, Федор фон Бок, избежал преследования, но пережил Гитлера только на четыре дня: он погиб 4 мая 1945 года, после того как его машина попала под обстрел английского штурмовика. 30 августа был повешен пытавшийся застрелиться Штюльпнагель, 4 сентября - Лендорф-Штейнорт и Фельгибель. 9 сентября к смертной казни приговорили пытавшегося скрыться и выданного хозяином гостиницы Гёрделера, однако его казнь откладывалась, предположительно из-за того, что его политический вес и авторитет в глазах запада могли быть полезны Гиммлеру на случай ведения мирных переговоров. 2 февраля он был повешен, в тот же день в тюрьме Плетцензее был повешен Попиц.

Следствием раскрытия заговора было усиление бдительности нацистов по отношению к вермахту: вооружённые силы были лишены относительной автономии от партии и СС, которой они пользовались раньше. 24 июля в армии вместо традиционного отдания воинского приветствия было введено как обязательное нацистское приветствие. Среди 200 казнённых был 1 фельдмаршал (Вицлебен), 19 генералов, 26 полковников, 2 посла, 7 дипломатов другого уровня, 1 министр, 3 государственных секретаря и начальник криминальной полиции рейха (группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Артур Небе). Новые и новые процессы и казни шли практически безостановочно с августа 1944 по февраль 1945 года. 3 февраля 1945 года, на следующий день после казни Гёрделера и Попица, в здание Народного суда во время заседания попала американская бомба, и обрушившаяся с потолка балка убила Фрейслера. После гибели судьи процессы приостановились (12 марта был казнён Фридрих Фромм, чья измена лишь отсрочила казнь). Однако обнаружение в марте дневников Канариса с подробностями заговора в абвере привело его, Остера и их нескольких товарищей, против которых ранее не было прямых улик, на виселицу; 8 апреля их казнили в концлагере Флоссенбюрг, всего за 22 дня до гибели Гитлера.

Оценка

Участники заговора 20 июля считаются в современной Германии национальными героями, которые отдали свою жизнь во имя свободы; их именами названы улицы, им поставлены памятники. В памятные даты, связанные с покушением, проходят церемонии с участием высших лиц государства. В современной немецкой историографии заговор 20 июля рассматривается как важнейшее событие немецкого Сопротивления.

В то же время многие участники заговора не разделяли современные идеалы демократии, а представляли традиционный прусский националистический консерватизм и были критичны по отношению к Веймарской республике. Так, Штауффенберг в 1933 году поддержал Гитлера и даже в своей семье считался убеждённым национал-социалистом, Бек и Гёрделер были монархистами, а последний выступал и за сохранение довоенных территориальных приобретений.

Армия против Гитлера.

Идея осуществления военного переворота никогда не покидала головы военных после прихода Гитлера к власти. Генералы с раздражением относились к выскочке - плебею, возомнившему себя великим стратегом. Государственный переворот был очень реальным во время Судетского кризиса, но руководители Англии и Франции, проявив просто невероятную политическую близорукость, пошли на Мюнхенское соглашение с Гитлером и тем самым ввергли свои народы в большую беду. В это время немецкие генералы были готовы свергнуть бесноватого фюрера. Англии и Франции надо было всего лишь занять жёсткую позицию и объявить мобилизацию. И уже в 1938 году Гитлер попал бы надолго за решётку, если остался бы в живых.

Потрясающие внешнеполитические и, затем, просто невероятные военные успехи Гитлера добавили фюреру немецкого народа множество новых симпатиков в военных кругах и уменьшили число противников. Любовь и доверие немцев к Гитлеру превышали даже нынешний рейтинг российского президента Путина. Но лёгкие победы вскоре прекратились, потери как на фронтах, так и в тылу стали быстро возрастать и военные поняли, что кошмарное поражение уже не за горами. Разработка планов военного переворота перешла в практическую стадию.

Высадка союзников в Нормандии 6 июня 1944 г. подхлестнула организаторов антинацистского сопротивления. Заговорщики не ожидали высадки англо-американских войск в 1944 году. Думали, такая попытка произойдёт гораздо позже. «Преждевременное» вторжение было воспринято заговорщиками вначале довольно положительно. Считали, что союзникам не удастся закрепиться во Франции, будут тяжёлые потери и это даст дополнительные козыри в переговорах с Америкой и Англией.

Однако высадка оказалась удачной. И заговорщики назначили выступление на июль месяц. Главной ударной силой планируемого переворота была Резервная армия, начальником штаба которой являлся полковник Штауффенберг. Этот человек, несмотря на свою инвалидность (в 1943 году он потерял, глаз, правую руку и два пальца на левой) идеально подходил для устранения Гитлера. Он был на редкость хладнокровным.

Германия напрягала все силы в неравной борьбе и её вооружённые силы находились на фронтах, проходящих пока ещё за пределами собственной территории. Поэтому Резервная армия, готовящая новые дивизии на смену уничтоженным, была единственной силой расположенной по всей стране. Второй по численности силой были войска противовоздушной обороны подчинявшиеся непосредственно Гёрингу и имевшие на вооружении прекрасные зенитные орудия. Силы ПВО прикрывали крупнейшие города и основные промышленные районы. В Берлине и ещё в нескольких ключевых местах располагались охранные подразделения СС, хотя основная их масса сражалась на фронте.

Дворянский заговор.

Заговорщикам пришлось решать сложные проблемы. Пока немецкая армия одерживала ошеломляющие победы, не было никаких шансов вовлечь в заговор авторитетных генералов. Народ Германии безоговорочно верил фюреру. Большинство немцев считали, что это не Гитлер развязал войну, а Англия. Гитлер же, по их мнению, добивался всеобщего мира, но без дискриминации Германии. Захват Гитлером территорий Чехии и Польши расценивался немецким народом как «восстановление исторической справедливости». В Судетах и Померании немцы действительно являлись этническим большинством. А судьба чехов и поляков их не беспокоила.

По мере ухудшения положения на фронтах, всё больше офицеров и генералов, в основном дворянского происхождения, приходили к мысли об отстранении от власти Гитлера, который собирался сражаться до последнего немца. Однако большинство военных были готовы действовать только после смерти фюрера. Достаточно много офицеров и генералов являлись поклонниками Гитлера и не выступили бы против него под любым предлогом. Рядовых солдат заговорщики собирались использовать втёмную.

Заговор на Восточном фронте. Операция «Вспышка».

Заговор против Гитлера вначале оформился на Восточном фронте. Его возглавлял генерал Хениг фон Тресков, начальник штаба группы армий «Центр». Фон Тресков и Фридрих Ольбрехт, начальник управления сухопутных войск разработали операцию «Вспышка». Заговорщики убедили Гитлера посетить штаб группы армий в Смоленске 13 марта 1943 г. Командир охранного подразделения при штабе, полковник фон Безелагер, готов был застрелить Гитлера вместе с его охраной прямо на аэродроме. Ему нужен был лишь приказ фельдмаршала Клюге. Но тот колебался, хотя и дал своё принципиальное согласие на участие в мятеже, в случае удачного покушения.

Хениг фон Тресков. Застрелился на Восточном фронте 21 июля 1944г.Родственники подверглись репрессиям.

Тогда заговорщики решили взорвать Гитлера, либо на совещании, либо в офицерской столовой. Но в этом случае погиб бы и Клюге, готовый своим авторитетом поддержать мятеж. Наилучшим выходом оказалось решение взорвать самолёт с фюрером на пути в Берлин. Бомбу, под видом посылки с коньяком для одного генерала в Берлине, вручили полковнику Брандту из Генерального штаба. Однако бомба не взорвалась. Теперь необходимо было срочно лететь в Берлин, изымать бомбу. Отправленный в столицу обер-лейтенант Фабиан фон Шлабрендорф под благовидным предлогом забрал бомбу у Брандта. Разобрав её обнаружили причину – кислота из раздавленной ампулы разъела проволочку, боёк пробил капсюль, но детонатор не воспламенился.

Георг фон Бёзелагер. Готов был прикончить Гитлера ещё в 1943 году. Погиб в бою 27 августа 1944 года.

«Шинельные» попытки.

Следующий шанс представился 21 марта. Гитлер вместе с ближайшим окружением должен был посетить выставку трофейной советской техники. Начальник разведки при штабе Клюге полковник фон Герсдорф положил в карманы шинели две бомбы настроенные на минимальное время – 10 минут. В данном случае были бы уничтожены и ближайшие соратники фюрера. Но пришлось бы отдать свою жизнь и фон Герсдорфу, на что мужественный офицер согласился. В последний момент было объявлено, что осмотр будет длиться 8 минут и покушение пришлось отложить.

Рудольф-Кристоф фон Герсдорф. Один из немногих выживших участников заговора.

В период с сентября 1943 по январь 1944 сорвались ещё 6 попыток уничтожения Гитлера. В сентябре собирались взорвать Гитлера в его ставке в Растенбурге (Пруссия). Но генерал Штифф, которому посылали «коньяк» через Брандта, в последний момент струсил. В ноябре на показе фюреру новой шинели, «модель», пехотный капитан Аксель фон дем Бусше, с бомбами в карманах, должен был обхватить Гитлера и взлететь с ним вместе на воздух. Однако накануне, во время бомбёжки Берлина, были уничтожены все образцы нового обмундирования.

Новый «показ мод» должен был состояться в декабре, но фюрер неожиданно уехал отмечать Рождество в Берхтесгаден. 11 февраля вместо раненого на фронте Бусше демонстрировать шинель приехал другой молодой офицер, Генрих фон Клейст. Однако фюрер не прибыл.

Тактика Гитлера.

Гитлер прекрасно понимал, что его обязательно попытаются устранить. Сохранилась стенографическая запись его высказываний 3 марта 1942 г.: «Я отдаю себе отчёт в том, почему 90% исторических покушений оказались успешными. Единственная превентивная мера, к которой следует прибегать, - это не соблюдать в своей жизни регулярности – в прогулках, поездках, путешествиях. Всё это лучше делать в разное время и неожиданно. Насколько это возможно, направляясь куда-либо на автомобиле, я выезжаю неожиданно, не предупреждая полицию».

Тактика Гитлера постоянно менять своё расписание, потребовала от заговорщиков изменить планы. Они пришли к выводу, что реально рассчитывать на встречу с фюрером можно лишь во время совещаний, проводимых дважды в день. 29 декабря 1943 г молодой офицер, Клаус фон Штауффенберг, прибыл на совещание в ставку фюрера в Растенбурге имея в своём портфеле бомбу замедленного действия. Но совещание было отменено, фюрер уехал праздновать Рождество.

Операция «Валькирия».

План переворота получил название «Валькирия». Валькирии, прекрасные, но вселяющие ужас, девы из германо-скандинавской мифологии, витающие над полем боя и выбирающие бойцов, которым суждено погибнуть. План был разработан генералом фон Тресковым и доработан полковником фон Штауффенбергом. Также были подготовлены инструкции для командующих военными округами, декларации и обращения к немецкому народу и вооружённым силам.

Для лучшей конспирации хитрый Канарис предложил Гитлеру разработать план действий на случай восстания миллионов иностранных рабов, привезенных для работы на немецких заводах. Такое восстание было маловероятным, но подозрительный Гитлер согласился на разработку плана подавления восстания. Тот же Канарис "подкинул" фюреру название плана - "Валькирия". Таким образом заговорщики в армии могли почти в открытую работать над планом захвата власти. Один из сотрудников Абвера, Ханс Остер, был в числе руководителей заговора.

Новым главой государства должен был стать генерал- полковник Бек. Фельдмарщал фон Вицлебен намечался на роль главнокомандующего, а бывшему мэру Лейпцига Гёрделеру, идеологу государственного переворота, отводился пост канцлера. Большой удачей заговорщиков было привлечение в их ряды фельдманшала Роммеля, хотя тот возражал против убийства Гитлера. Время поджимало. К тому же Бек, Гёрделер, Хассель, Вицлебен и и некоторые другие заговорщики находились под неусыпным наблюдением гестапо.

Июль 1944-го. Три попытки.

Накануне попытки устранения Гитлера 11 июля, заговорщики посчитали, что вместе с Гитлером необходимо устранить Гиммлера и Геринга, тем более, что они обычно присутствовали на совещаниях. Но 11 июля Гиммлер отсутствовал. Штауффенберг выйдя на минуту с совещания позвонил в Берлин генералу Ольбрихту и тот уговорил его подождать следующего совещания, когда соберутся все трое.

Этим же вечером вернувшись в Берлин Штауффенберг переговорил с Беком и Ольбрихтом и решили, что в следующий раз дожидаться всей тройки не будут. 15 июля заговорщики настолько уверовали в успех, что в 11.00, за два часа до начала совещания, Ольбрихт отдал приказ «Валькирия-1» и войска начали выдвижение. Штауффенберг вышел с совещания, доложил Ольбрихту, что Гитлер на месте и он приступает к выполнению задания. Но когда Штауффенберг вновь зашёл в зал заседаний, Гитлера там уже не было. Пришлось срочно бежать к телефону и сообщать Ольбрихту.

Генерал в бешенстве отменил тревогу и войска постарались вернуться в казармы как можно быстрее и незаметнее. Но по Берлину уже поползли слухи, что вскоре будет взорвана ставка фюрера и военные возьмут власть в свои руки.

Генерал-фельдмаршал Роммель. Принуждён к самоубийству 14 октября 1944 года. Похоронен как национальный герой. Нацисты не могли объявить стране, что самый популярный в народе военный замешан в заговоре против Гитлера.

17 июля заговорщиков постиг сильный удар – американский истребитель расстрелял штабную машину и фельдмаршал Роммель был тяжело ранен. Был потерян самый энергичный и способный руководитель мятежа. Теперь на плечи Штауффенберга лёг непосильный груз. Ему надо было необходимо самому и Гитлера устранять, и восстание возглавлять.

Судьба полковника Брандта.

Штауффенберг с Кейтелем чуть-чуть опоздали на совещание. Доклад о положении на Восточном фронте делал генерал Хойзингер. Прошло четыре минуты после раздавливания ампулы. Штауффенберг поставил портфель с бомбой под стол, шепнул полковнику Брандту чтобы тот за ним присмотрел и вышел якобы позвонить в Берлин для получения свежей информации. Это был именно тот Брандт, который вёз бомбу в самолёте фюрера под видом посылки с коньяком.

Выше приведена схема расположения участников совещания. Портфель с бомбой поставленный Штауффенбергом левее тумбы Брандт переставил на правую сторону тумбы.

Брандту портфель под ногами мешал и он его переставил чуть дальше, за массивную тумбу. Этим он спас Гитлера и обеспечил себе верную смерть. Штауффенберг быстрым шагом вышел из помещения. В 12.42 взорвалась бомба. Воздушной волной из окон выбросило тела нескольких человек, полетели обломки. Штауффенберг решил, что все в конференц-зале погибли.

Генерал Фельгибель,начальник связи Вермахта, нарушил связь ставки Гитлера со страной после покушения. Казнён 4 сентября 1944 года.

Вернер фон Хефтен, адъютант Штауффенберга. Участвовал в покушении на Гитлера. Казнён 20 июля 1944 года вместе со своим начальником.

Гёринг осматривает последствия взрыва.

Гитлера спасла жаркая погода. Совещание было перенесено из душного бункера в летний павильон и все окна в конференц-зале были распахнуты, что значительно снизило воздействие взрывной волны. Если бы совещание происходило в бункере, то ничто не спасло бы фюрера.

Провал заговора.

Ранение Роммеля и неудачная «репетиция» мятежа 15 июля, когда с трудом удалось оправдаться из-за появления войск с танками в Берлине, словно парализовали заговорщиков. И когда Штауффенберг через три часа прилетел в столицу, он с ужасом увидел, что никто ничего не предпринял. Немецкому генералу, даже если он заговорщик, нужен приказ для начала энергичных действий. Кроме того, многие офицеры и генералы не были посвящены в планы заговорщиков. И многие по прежнему безгранично доверяли Гитлеру. Ведь на июль 1944-го нога иностранного солдата ещё не ступила не немецкую территорию. На востоке вся Польша была оккупирована вермахтом, а на западе почти вся Франция.

Карл Гёрделер. Должен был стать канцлером в случае удачи переворота. Казнён 2 февраля 1945 года.

Генерал Вагнер. Предоставил самолёт Клаусу фон Штауффенбергу. Покончил жизнь самоубийством 23 июля 1944 года.

До Гитлера и нацистской верхушки только часам к шести вечера стало доходить, что кроме покушения, которое они вначале восприняли как индивидуальный теракт, в стране что-то происходит. Была нарушена телефонная связь. Одна мелкая сошка, совершенно случайно оказавшаяся в данный момент в Берлине, поспешил к Геббельсу, который поначалу его и слушать не хотел. Тогда тот попросил шефа пропаганды подойти к окну, посмотреть на передвижения воинских подразделений и лично убедиться в происходящем.

Мерц фон Квирнхайм. Активный участник заговора. расстрелян вместе со Штауффенбергом, Хефтеном и Ольбрихтом. Этой четвёрке досталась лёгкая смерть.

Командующий Резервной армией Фромм не был посвящён в заговор, хотя все приказы по Резервной армии были подготовлены заговорщиками от его имени. Надеялись склонить его на свою сторону после убийства Гитлера. Фромм сначала разъярился из-за использования его имени, был посажен под арест в собственном кабинете, потом стал колебаться, но в конце концов, когда стало известно о том, что Гитлер уцелел, решил замести следы. После того, как стал очевидным провал попытки переворота, Фромм распорядился расстрелять людей, кто мог дать показания о его колебаниях, т.е. Штауффенберга и Ольбрихта. Квирнхайм и Хефтен попали за компанию.

Генерал Фромм. Расстрелял группу заговорщиков в ночь с 20 на 21 июля. Но это ему не помогло. Был расстрелян 12 марта 1945 года.

К большому сожалению у заговорщиков в Берлине не хватило сил и умения совершить переворот. Хотя если бы Гитлер погиб - всё могло сложиться иначе. В Париже мятеж был проведен удачно - генерал Штюльпнагель арестовал всех 1200 офицеров и содат СС. Но в Берлине к вечеру заговор был подавлен. Гитлер в течение 1944 -45 гг казнил 5000 человек. Нацисты были просто шокированы, что они прозевали у себя под носом такой широкий заговор.

Я поделился с Вами информацией, которую "накопал" и систематизировал. При этом ничуть не обеднел и готов делится дальше, не реже двух раз в неделю.

Если Вы обнаружили в статье ошибки или неточности - пожалуйста сообщите. Мой электронный адрес : [email protected] . Буду очень благодарен.

Согласно военным архивам немецких спецслужб, на жизнь Гитлера покушались примерно 20 раз. По словам писателя Вилла Бертольда, который работал во время проведения Нюрнбергского процесса репортером, таких покушений было больше 40. Однако, согласно новым данным, фюрера пытались лишить жизни не менее 50 раз.

Еще при жизни на жизнь «великого немецкого вождя» покушались большое количество раз. После его смерти количество участников покушений настолько увеличилось, что исследователи не знали, кому стоит верить.
Да, это, в общем-то, и понятно. Современная Германия всячески отказывается от того, что население страны горячо поддерживало фюрера. В доказательство своих слов ей необходимо предоставить антигитлеровских героев. Тем более, что их было немало.
Сама история прихода Адольфа Гитлера к власти содержит немало моментов, когда его можно было устранить без особых проблем. Однако сделать это было необходимо не позже лета 1934 года.
Именно на это время приходится период, когда фюрер убрал своих наиболее реальных конкурентов – Эрнста Рема и Грегора Штрассера. Третий конкурент - Отто Штрассер успел бежать за пределы государства.
Можно предположить, что если бы Гитлера тогда убили, и к власти пришел кто-либо из этой троицы, ситуация сложилась бы совершенно по-другому. В случае, если бразды правления государством достались братьям Штрассерам, вполне возможно, что никакой войны бы не было, а Рем и вовсе превратился бы в послушную пешку СССР, поскольку на него было предостаточно компромата.
Однако Гитлер остался жив, даже несмотря на то что шансы его уничтожить были весьма высокими. Во-первых, его могли застрелить полицейские, которые неоднократно разгоняли митинги национал-социалистов, используя при этом огнестрельное оружие. А, как всем известно, Гитлер постоянно находился в первых рядах. Он явно не был трусом. Свидетельством этому является большое количество наград, полученных им в годы Первой мировой войны, а также рассказы его сослуживцев. Говорят, что после первого покушения Гитлер находился в большом эмоциональном потрясении и даже заявил офицерам, что в любой момент может быть убит каким-то идиотом.

Гитлер навещает одного из офицеров, также как и он, пострадавшего от неудачного покушения на него 20 июля 1944 года. После покушения Гитлер был не в состоянии находиться целый день на ногах, так как из ног было извлечено много осколков (по некоторым данным более 100). Кроме этого, у него был вывих правой руки (на снимке хорошо видно, как он её придерживает), волосы на затылке опалены и повреждены барабанные перепонки. На правое ухо временно оглох. Он приказал превратить казнь заговорщиков в унизительные мучения, снять фильм и сфотографировать. Впоследствии сам лично смотрел этот фильм. По его распоряжению это фильм показывали высшему эшелону рейха.

Начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии фельдмаршал Вильгельм Кейтель, рейхсминистр Имперского Министерства авиации Герман Геринг, Адольф Гитлер и начальник Партийной канцелярии НСДАП, ближайший соратник Гитлера Мартин Борман. Фотография сделана после самого известного покушения на Гитлера - тот потирает поврежденную при взрыве руку.

Немецкий коммунист Георг Эльзер (Johann Georg Elser, 1903-1945) дает показания следователю гестапо о месте установки взрывного устройства в мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер» (Bürgerbräukeller), которое предназначалось для покушения на Гитлера.
Одно из самых известных покушений на Гитлера было предпринято одиночкой - немецким коммунистом Георгом Эльзером - 8 ноября 1939 года в день празднования годовщины «Пивного путча». Более чем за месяц до покушения, Эльзер каждый день приходил в пивную «Бюргербройкллер» и оставался там на ночь, прячась в туалете. После того, как заведение пустело, он долбил колонну, возле которой обычно выступал Гитлер, чтобы заложить туда самодельное взрывное устройство с часовым механизмом.
Эльзер знал, что традиционно выступление Гитлера начиналось в 21:00 и продолжалось около часа. Поэтому он установил свое взрывное устройство на 21:20. Но Гитлер ограничился кратким приветствием и покинул зал за 7 минут до взрыва, от которого погибли 7 человек и 64 были ранены.
Эльзер был арестован гестапо 10 ноября 1939 года. При обыске у него нашли открытку с изображением «Бюргербройкеллера», содержащей метку на колонне, в которую он заложил взрывчатку. После нескольких допросов Эльзер сознался в покушении.
Эльзер был помещен в концлагерь Заксенхаузен, затем переведён в Дахау. 9 апреля 1945 года, когда союзники оказались уже вблизи концлагеря, по распоряжению Гиммлера Эльзер был расстрелян.

Итальянский диктатор Бенито Муссолини (слева) вместе с Адольфом Гитлером и группой офицеров осматривают последствия взрыва в ставке фюрера «Вольфсшанце» (Волчье логово), устроенного при покушении на лидера нацисткой Германии. Справа - немецкий дипломат, переводчик оберфюрер СС Пауль Шмидт (Paul Otto Schmidt).

Очень хороший момент для убийства был упущен осенью 1938 года, когда швейцарец Морис Баво хотел застрелить Гитлера из пистолета во время проведения пивного путча. Он, знал, что фюрер всегда в числе первых. Швейцарец не только достал пистолет, но и тренировался в стрельбе, после чего в назначенный день занял место среди зрителей. Но когда колонна подошла к месту, где находился террорист, зрители подняли руки в знак приветствия, полностью закрыв, таким образом, обзор. Попытка покушения сорвалась. В скором времени швейцарца арестовали и приговорили к смертной казни.

Еще один эпизод с покушением состоялся в ноябре 1939 года, когда мюнхенский столяр Эльзер Иоганн Георг решил заложить бомбу, чтобы убить Гитлера во время одного из его длительных выступлений. Но и тут сорвалось. Фюрер изменил свой привычке говорить по три часа, а справился за час, покинув трибуну за 10 минут до взрыва.

Как ни странно, на покушения обратила внимание и охрана Сталина. Они смогли увидеть, как легко можно организовать покушение на вождя. В результате стали с особой тщательностью проверять всех, кто приходил на прием к «отцу народов», проводя досмотры даже портфелей и сумок.

А вот что касается охраны немецкого лидера, то она по какой-то причине никаких выводов не сделала, поэтому покушения на жизнь вождя продолжались с не меньшей интенсивностью.

Возникает закономерный вопрос: каким же образом ему удалось остаться в живых? Ведь существует большое количество верных способов - например, подмешать ему яд медленного действия, о свойствах которых известно с позапрошлого века, более того, если учитывать, что личный кондитер фюрера содержался британскими спецслужбами…

Яркий пример - 1944 год, когда иностранные спецслужбы объединились в совместной охоте за жизнью Гитлера. Однако и это не имело никакого результата. Самый известный эпизод - это попытка убить нацистского вождя во время его полета из Пруссии в Берлин. Одному из офицеров, сопровождавшего вождя, вручили под видом коньяка две бутылки со взрывчаткой. Взрыв должен был состояться через 20 минут после взлета. Но в самый ответственный момент эта смесь почему-то не сработала и самолет благополучно приземлился в Берлине.

Были и случаи, когда находились добровольцы, готовые ценой собственной жизни уничтожить фюрера. Примечательный случай - попытка убийства во время посещения Гитлером выставки трофейного советского оружия. Гидом вождя стал барон фон Герсдорф, в кармане которого находилась бомба. Планировалось, что она должна сработать через 10 минут. Но Гитлер не пробыл там и трех минут, а сразу отправился на площадку, где находились танки…

В очередной раз убить Гитлера попытался начальник штаба резерва Клаус фон Штауфферберг, который хотел совершить покушение прямо во время совещания. В конце июля 1944 года он пришел на совещание с портфелем, в котором находилась бомба. Полковник оставил его недалеко от Гитлера, а сам покинул здание. После взрыва он сразу же улетел в Берлин, чтобы сообщить своим сообщникам о смерти фюрера. Однако он ошибся. Во время совещания, портфель, который всем мешал, кто-то задвинул под стол, таким образом, крышка стола фактически спасла ему жизнь. Во время взрыва Гитлер отделался сотрясением мозга и небольшими ранениями. И это в то время, как были убиты 4 присутствовавших на совещании офицера, а еще 18 получили серьезные ранения.

Заговор подавили, виновных наказали…

Дальнейшие покушения либо срывались, либо откладывались по определенным причинам. Так, например, случилось и с попытками советской разведки убить Гитлера, использовав для этого близкую подругу фюрера Ольгу Чехову. Она совместно со своим хорошим знакомым князем Радзивиллом должна была обеспечить доступ убийцам к немецкому вождю. Теоретически операцию можно было провести, но Сталин лично выдал запрет на ее проведение.