Многолетний начальник личной охраны Сталина генерал Николай Власик был неожиданно арестован 16 декабря 1952 года с одобрения самого вождя. При аресте он бросил почти пророческие слова: «Не будет меня - не будет Сталина».

В своем дневнике Власик напишет: «Я был жестоко обижен Сталиным. За 25 лет безупречной работы, не имея ни одного взыскания, а только одни поощрения и награды, я был исключен из партии и брошен в тюрьму. За мою беспредельную преданность он отдал меня в руки врагов».

В нашем фильме будут использованы уникальные материалы - личные дневники генерала Власика. Мы покажем и прочитаем их впервые. Вместе с ведущим Сергеем Медведевым проведем собственное документальное расследование.

О каких врагах писал главный охранник вождя? Почему Сталин позволил арестовать преданного ему генерала и, наконец, почему пророчество Власика сбылось самым роковым образом? Ведь всего через два с половиной месяца после ареста телохранителя Сталин действительно умер, а некоторые обстоятельства его смерти до сих пор кажутся странными. Была ли трагическая кончина «отца всех народов» как-то связана с «устранением» генерала Власика, который называл себя «цепным псом вождя»?

Мы расскажем о том, как Власик пришел в охрану Сталина и как стал правой рукой «Хозяина» в отношениях с его семьей. И это тоже правда - Власик не только охранял вождя, но и фактически воспитывал детей Сталина.

Не останутся в стороне и государственные обязанности Власика. Зрители узнают о том, как главный телохранитель Сталина выстраивал систему охраны «первого лица», участвовал в «прослушке» президентов Рузвельта и Трумэна, премьеров Черчилля и Эттли.

Власик был страстным фотолюбителем и сделал множество фотографий Сталина и его семьи в различных ситуациях. Мы покажем те самые фото- и киноматериалы, которые снимал «телохранитель №1». Многие из них зрители увидят впервые. И это - эксклюзив!

Если бы не Первая мировая война и революция 1917 года, Николай Власик, наверное, так бы и остался батрачить в родной белорусской деревне. Но в 1914 году, сразу после начала войны, его призывают в армию. Он попадает в разведку, за геройские подвиги получает звание унтер-офицера и Георгиевский крест, а сразу после переворота 1917 года переходит на сторону большевиков, и уже в 1918 году начинает службу в ВЧК под началом Феликса Дзержинского.

Вместе с ведущим мы также побывали на родине Николая Власика в белорусском селе Бобынчи. Там сохранился его дом, а в райцентре Слоним в местном краеведческом музее есть экспозиция, посвященная Власику. Там представлен его орден Красной Звезды и несколько подарков от Сталина.

В 1927 году рядовой контрразведчик Власик был ранен во время террористического взрыва на Лубянке. В экстремальной ситуации он проявил себя с самой лучшей стороны, и сразу после госпиталя был направлен в личную охрану Сталина. Начальник личной охраны генерального секретаря ЦК ВКП(б) Иван Юсис из-за болезни собрался на пенсию и получил команду постепенно сдать дела новоприбывшему телохранителю. Первое личное общение со Сталиным произошло лишь тогда, когда Власик впервые попал на дачу в Зубалово.

Из дневников Власика: «Приехав на дачу и осмотрев ее, я увидел, что там царит полный беспорядок - не было ни белья, ни посуды, ни обслуживающего персонала. Жил на даче один комендант. Сталин приезжал на дачу с семьей только по воскресеньям, питался бутербродами, которые они привозили с собой из Москвы».

Уже на следующий день Власик велел послать на дачу Сталину продукты, установить телефоны прямой правительственной связи, организовал охрану, назначил повариху и уборщицу. В дневниках он отмечал: «Так состоялась моя первая встреча и первый разговор с товарищем Сталиным».

Мог ли простой малообразованный белорусский парень тогда предположить, что спустя два десятка лет он станет одним из самых влиятельных людей огромной страны?

Жизнь Власика на многие годы вперед теперь была подчинена распорядку жизни и работы Сталина. Он сам считал, что практически стал членом семьи вождя. Власик, например, советовал его жене Надежде Аллилуевой сшить мужу новое пальто.

Из дневников Николая Власика: «Я предложил Надежде Сергеевне сшить ему новое пальто. Но для этого надо было снять мерку или же взять старое пальто и сделать в мастерской точно такое. Мерку снять не удалось, так как он наотрез отказался, сказав, что новое пальто ему не нужно. Но пальто мы ему все же сшили».

Но ночью, пока Сталин спал, Власик измерил все детали пальто и передал их мастеру в ателье. Через день на вешалке вместо старой потертой шинели уже висела новая. Сталин сделал вид, что не заметил подмены, и ничего не сказал.

Мало кто знает, но это именно Николай Власик придумал выезд вереницы одинаковых правительственных машин. Он собирал данные обо всех жителях тех улиц, по которым обычно проезжал Сталин. Если хозяин ехал куда-нибудь поездом, то без согласия Власика не утверждались графики движения других поездов.

Именно телохранитель №1 готовил эвакуацию Сталина из Москвы 16 октября 1941 года, когда в Москве уже началась паника. Но верховный главнокомандующий в самый последний момент отказался уезжать. Власик до конца жизни считал, что именно этот поступок Сталина спас Москву от сдачи немцам.

Николай Власик готовил для Сталина резиденции во время переговоров с союзниками в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Он, например, вспоминал о том, как угощал Рузвельта и Черчилля в Ялте:

«Я решил принимать гостей, по русскому обычаю, хлебосольно и распорядился, чтобы бутерброды приготовили большие, такие, как у нас принято, густо намазанные маслом, икрой, чтобы ветчины или рыбы лежал солидный кусок. И официанток подобрал рослых, румяных девушек. Успех моих бутербродов превзошел, как говорится, все ожидания».

Власик считал, что Сталин доверял ему полностью. Особенно после того, как он, по его утверждению, почти спас вождя во время покушения на него осенью 1933 года.

Тогда Сталин отдыхал на даче недалеко от Гагр и каждый день совершал прогулки по морю на маленьком речном катере с охраной. Однажды, при выходе из бухты, катер внезапно был обстрелян со стороны береговой погранзаставы. Власик вспоминал: «Быстро посадив Сталина на скамейку и прикрыв его собой, я скомандовал мотористу выйти в открытое море. Немедленно мы дали очередь из пулемета по берегу. Выстрелы по нашему катеру прекратились».

По официальной версии, тогда произошло недоразумение. Но Власик считал, что именно после этого случая Сталин стал относиться к нему как к «близкому человеку». Однако только до поры до времени.

В начале 1952 года в окружении Сталина началась борьба за власть. Конкуренты чувствовали, что вождь слабеет.

Однажды люди Берии арестовали коменданта «Ближней дачи» Сталина, Ивана Федосеева - правую руку Власика. Его обвинили в шпионаже. Арестовали и его жену. На допросах Федосеев заявил, что готовится отравление Сталина, главным организатором которого является генерал Власик. Но тогда еще Сталин этому не поверил.

Однако через некоторое время началось «дело врачей». И тогда к нему «прикрепили» и Власика - мол, проворонил «убийц в белых халатах».

Надежда Власик вспоминала, как их квартиру обыскивали больше 10 часов. Конфисковали награды, множество фото- и кинопленок, записи с голосом Сталина, фотографии.

«Он просто мешал Берии добраться до Сталина, потому что отец бы не дал ему умереть. Он не стал бы ждать сутки за дверями, как те охранники 1 марта 1953 года, когда Сталин "проснется"» - говорила дочь Власика.

Сталин умер, а Власик сидел в тюрьме. Опального генерала пытали морально и физически: по несколько часов из соседней камеры раздавалась запись детского плача, ему не давали спать, держали без света. Два раза имитировали расстрел. У Власика случился инфаркт.

В нашем распоряжении оказалось заведенное на него после ареста в 1952 году следственное дело. На допросах - в целом - он признавал свою вину, хотя и «без умысла». Не отрицал, что пил, развратничал, выбалтывал на вечеринках секретную информацию, проводил «по блату» своих знакомых на секретные объекты. «Я действительно сожительствовал со многими женщинами, распивал спиртное с ними и художником Стенбергом. Но все это происходило за счет моего личного здоровья и в свободное от службы время» , - признавался он.

Обвиняли его и в том, что из Германии он незаконно привез себе корову. При всех своих генеральских чинах во Власике всегда «сидела» крестьянская психология.

Власика осудили в январе 1955 года на 10 лет ссылки. Он также был лишен генеральского звания и государственных наград. В Красноярске, застудил себе и без того больные легкие.

Помиловали бывшего генерала в декабре 1956 года, но звание и награды не вернули, в партии так и не восстановили. Несмотря на просьбы жены и дочери, в реабилитации ему отказывали. И Власик был уверен, - это месть тех, о ком он знает больше, чем положено.

В последние годы он пытался писать письма в партийные инстанции. За бывшего телохранителя вождя пытались вступиться маршалы Жуков и Василевский, однако, по словам дочери Власика, его окружал «какой-то молчаливый заговор». Тогда-то он начал писать и диктовать записки о своей жизни.

Весной 1967 года ему окончательно отказали в просьбе о восстановлении в партии. Этот удар подкосил некогда сильного человека. Власик начал стремительно сдавать и через три месяца умер от рака легких.

«Я ни в чем не виноват и до сих пор не знаю, за что так жестоко наказан» , - писал он в своих дневниках. Так ли это? Был ли на самом деле безгрешен преданный телохранитель вождя? Наверное, нет - он был человеком своего, жестокого времени. Но пострадал не за это. Просто генерал слишком много знал.

В фильме принимают участие:

Надежда Власик-Михайлова - дочь Николая Власика (архивная съемка),

Николай Долгополов - историк спецслужб,

Ярослав Листов - историк,

Сергей Девятов - советник директора ФСО,

Алексей Пиманов - продюсер сериала «Власик. Тень Сталина»,

Ольга Погодина - актриса,

Кира Аллилуева - племянница Сталина (архивные съемки),

Константин Милованов - актер.

Продюсеры: Сергей Медведев, Олег Вольнов

Режиссер: Сергей Кожевников

Производство: ЗАО «Телекомпания "Останкино"», 2017

Власик, Николай Сидорович не столь известная личность, как Сталин, но вошёл в историю как тень Сталина, став популярным в основном после премьеры фильма "Власик. Тень Сталина".
Если коротко, то Власик телохранитель Сталина.

Биография Власика Н.С.

Николай Сидорович родился в деревне Бобыничи (Вёска Бабынічы), которая находится в Беларуси, Гродненская область, Слонимский район. На момент его рождения, 22 мая 1896 года, она находилась в Слонимском уезде, Гродненской губернии.
Его родители из бедных крестьян, по национальности белорусы.
Там прошло его детство, где в сельской церковно-приходской школе он получил стандартное образование - три класса.
В свои тринадцать лет пошёл работать к помещику простым чернорабочим, потом был землекопом на строящейся железной дороге, после уехал на Украину и поселился в городе Екатеринославе, ныне Днепр (Дніпро), который более известен как Днепропетровск. Там он устроился на бумажную фабрику чернорабочим.
Накануне своего 19-ти летия в 1915 году по призыву попал служить в 167-м Острожский пехотный полк. За время службы отличился и был награждён Георгиевским крестом.
В 1917 году уже был в звании унтер-офицера, тогда и перешёл на сторону Советской власти.
в конце 1917 года онпереехал в Москву, где стал служить в московской милиции.
Но в феврале 1918 года поступил в распоряжение Красной Армии, и участвовал в боях на Южном фронте.
Осенью 1919 года поступил в центральный аппарат под руководство Ф. Э. Дзержинского и стал работать в органах ВЧК.
В мае 1926 года получил назначение старшего уполномоченного Оперативного отделения ОГПУ.
В январе 1930 года получил должность помощника начальника Оперативного отделения ОГПУ.

Власик охрана Сталина

С 1927 года Николай Сидорович получил в подчинение спецохрану Кремля, которая осуществляла охрану Сталина.
Но должности он тем не менее занимал различные: начальник отделения 1-го отдела, начальник 1-го отдела, первый заместитель начальника 1-го отдела НКВД СССР, начальник 6-го управления наркомата госбезопасности СССР, первый заместитель начальника управления наркомата госбезопасности СССР, начальник Главного управления охраны Министерства госбезопасности СССР, депутат Московского городского совета депутатов трудящихся 2-го созыва..
Но по сути он стал личным телохранителем Сталина, защищая не только его жизнь, но и решая бытовые проблемы в семье Сталина, став косвенным членом семьи. А после смерти Н. С. Аллилуевой, Власик также воспитывал детей Сталина.
Но после столь продолжительной работы личным телохранителем Сталина, ещё при жизни вождя, в мае 1952 года по невыясненным обстоятельствам был фактически снят с должности начальника охраны Сталина и получил назначение заместителя начальника Баженовского исправительно-трудового лагеря МВД СССР в в уральском городе Асбест.
Через 7 месяцев, 16 декабря 1952 года, был арестован по "делу врачей", так как непосредственно отвечал за лечение высших чинов эшелона власти.
Процесс продлился до 17 января 1955 года, в этот день Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Власика Н.С. к 10 годам ссылки и лишению генеральского звания и государственных наград, признав виновным в злоупотреблении служебным положением при особо отягчающих обстоятельствах, применив статью 193-17 п. «б» УК РСФСР.
Попал под амнистию 27 марта 1955 года с сокращением срока до пяти лет.
Отбывал наказание в ссылке в городе Красноярск.
А 15 декабря 1956 года его по постановлению Президиума Верховного Совета СССР, помиловали и сняли судимость, но награды и воинское звание не восстановили.
После отмены наказания проживал в Москве.
Умер от рака лёгких 18 июня 1967 года в возрасте 71 год.
Был женат на Марии Семёновне Власик.
От совместного брака в 1935 году, родилась дочь, Надежда Николаевна Власик, в последствии Михайлова.
Николай Власик написал мемуары о своей работе, где писал о том, что так до конца и не понял, почему Сталин отдал одного из самых преданных ему людей в руки его врагов.

Служба охраны Иосифа Сталина по праву считается одной из самых надежных и эффективных в мировой истории. В условиях внутрипартийной борьбы, провокаций иностранных агентов, охоты за советским лидером в период Великой Отечественной войны охране удавалось с максимальной надежностью обеспечить безопасность охраняемого лица. До сих пор многие специалисты утверждают, что если бы начальником Главного управления охраны (ГУО) остался Николай Сидорович Власик, то Сталин не умер бы (или согласно в высшей степени конспирологической версии не был бы убит) в марте 1953 года на своей «ближней даче».

Шаг вперед

С 1923 по 1929 год за охрану руководителей советского государства отвечало специальное отделение при Президиуме ВЧК - ГПУ (с 1926 года - при Коллегии ОГПУ). Очень важно заметить, что 10 июня 1927 года решениями ВЦИК ВКП(б) СНК СССР к 14 руководящим советским работникам были прикреплены сотрудники спецохраны ОГПУ, по одному на каждого охраняемого.

С тех пор должность «прикрепленный» стала одним из тех фундаментальных системных элементов, которые неизменно присутствуют в современном подходе к обеспечению личной безопасности. Сегодня она перешла и в сферу частной охраны, при том что работа телохранителей в России пока не имеет своего правового поля. Лучшие профессиональные традиции не требуют законодательного утверждения, и прикрепленный в силу своего положения практически всегда, даже по умолчанию, является начальником личной охраны.

Интересно, что в 30-е годы прошлого века в Секретной службе (Secret Service) США тоже существовала подобная должность, но называлась она «личный офицер безопасности» (personal security officer). Этот «личный офицер» работал с охраняемым до тех пор, пока тот по каким-либо причинам не лишался своего высокого поста. Или, как это не раз случалось с американскими политиками, не был убит…

После 1929 года, когда Иосиф Сталин окончательно утвердился у власти, численность личного состава правительственной охраны начала увеличиваться, совершенствовался механизм отбора и подготовки кадров, усиливалась сама система обеспечения личной охраны руководителей государства. Так, 29 мая 1930 года была создана Центральная школа ОГПУ. Проводились внутренние реорганизации спецотдела, наращивалось его материально-техническое обеспечение, расширялась и правовая база.

Еще одна важная веха в истории становления системы госохраны: в 1934 году ОГПУ вошло в состав НКВД СССР (образованного из НКВД РСФСР) как Главное управление государственной безопасности (ГУГБ).

Устремления ответственных за обеспечение государственной безопасности лиц в это время сводились к системной централизации. ГУГБ получало существенную возможность маневров силами и средствами под единым руководством, тем самым обретая универсальность и повышая свои оперативные возможности.

С апреля 1936 года в опероде (оперативном отделе) ГУГБ НКВД СССР появилась особая часть, занимавшаяся обеспечением безопасности охраняемых лиц. В ноябре она была реформирована в самостоятельный отдел охраны, а с 25 декабря 1936 года, когда отделам госбезопасности присвоили номера, этот отдел стал называться 1-м отделом ГУГБ НКВД СССР со своей школой. В том же году Управление коменданта Московского Кремля было подчинено НКВД СССР.

29 сентября 1938 года Лаврентий Павлович Берия возглавил ГУГБ, но уже через два месяца, 25 ноября, он был назначен наркомом внутренних дел СССР. С этого момента началась «бериевская перестройка» органов государственной безопасности, которая была направлена на пресечение безудержной карательной практики органов госбезопасности, осуществлявшейся его предшественниками Ягодой и Ежовым.

Таким образом, к концу 30-х годов прошлого столетия система обеспечения безопасности высшего политического и военного руководства СССР обрела четкие формы и профессиональные качества. По сравнению с пусть и беззаветно преданной, но малочисленной и не всегда четко организованной ленинской охраной за десять лет был сделан огромный шаг вперед.

Эта стратегическая модель с небольшими изменениями легла в основу работы КГБ СССР до его расформирования в 1991 году.

Охрана здоровья

Системная централизация позволила управлению государственной охраны не только иметь доступ к необходимой оперативной информации, но и достаточно быстро оперировать любыми дополнительными (то есть не входящими в структуру охраны) силами и средствами. Так, уже по всей стране задачи по обеспечению госбезопасности выполняли управления государственной безопасности региональных управлений НКВД.

Карл Паукер.

Здесь необходимо обратить внимание на еще один немаловажный штрих к истории, а главное, на логику развития государственной службы охраны. Как истинный кавказец Иосиф Виссарионович не любил холодный и промозглый подмосковный климат, при котором заболевания обострялись и с годами напоминали о себе все чаще и чаще. По рекомендациям врачей Сталину периодически приходилось проводить лечение постоянно болевшей левой руки сероводородными и радоновыми ваннами на бальнеологических курортах в Нижней Мацесте, Цаиши и Цхалтубо. У Сталина также были гипертония, хронический суставный ревматизм, радикулит и стенокардия. По рекомендации личного врача Кириллова Сталин в основном лечился методами курортологии, и только значительно позже он стал принимать медикаментозные средства.

Кремлевские врачи всегда играли не столь заметную гражданам, но зато вполне осязаемую чекистами огромную роль в жизни политического руководства нашей страны.

Возвращаясь немного назад, нужно сказать, что в 1918 году, через полгода после переезда в Кремль, Владимир Ленин сам назначил доверенного ему доктора Александру Юлиановну Канель главным врачом больницы, которая была организована в Потешном дворце Кремля. Естественно, что в ней оказывалась медицинская помощь всему кремлевскому руководству.

В 1923 году было принято решение о строительстве Кремлевской больницы и амбулатории на улице Воздвиженка, дом 6. В 1925 году амбулатория становится самостоятельным учреждением и получает название Кремлевской поликлиники. В 1938 году было начато строительство здания поликлиники на Сивцевом Вражке. Заметим, что медицинская служба никогда не входила в прямое подчинение руководству службы охраны, но при этом на протяжении всей советской истории в структуре главного государственного медицинского ведомства выделялось особое управление для обслуживания исключительно руководства страны. И, естественно, оно должным образом контролировалось чекистами, а потом и оперативными сотрудниками КГБ СССР.

Поскольку для лечения Сталин облюбовал крымские и особенно кавказские курорты, отдых в этих регионах вскоре вошел в моду у партийных руководителей. Началось активное строительство госдач. А руководству службы госохраны, естественно, пришлось решать задачи обеспечения безопасности охраняемых лиц во всех местах их отдыха.

После того как Иосиф Сталин в 1932 году в разговоре с главным архитектором хозуправления ЦИК СССР Мироном Ивановичем Мержановым (Миран Оганесович Мержанянц) заметил, что «…моя дача должна иметь те же комнаты, как и в кремлевской квартире», дачному вопросу стало уделяться огромное внимание.

Одновременно с завершением строительства санатория РККА имени Ворошилова по заданию ЦИК Мержанов спроектировал комплекс госдач в Дагомысе «Бочаров Ручей», являющийся в настоящее время правительственной резиденцией. По проекту Мержанова в 1930-х годах была построена всего одна дача - № 17, а две другие появились в 1948–1951 годах. Сейчас эти три госдачи под номерами 5, 6 и 7 являются резиденцией правительства России, а совершенно новый комплекс под названием «Ривьера-6» закреплен за Владимиром Владимировичем Путиным.

В 1933–1934 годах Мирон Мержанов спроектировал первую сталинскую госдачу, известную как «ближняя», или «объект № 1» - так она значилась в документах ГУО МГБ СССР, и именно там Сталин проведет последние дни жизни. Дача прекрасно сохранилась и сейчас, про нее написано много книг и снято немало телепередач. Она расположена в московском микрорайоне Давыдково, в 300 метрах от Поклонной горы (объект «Волынское» ФСО РФ). Интересно, что госдача «Большие Броды», построенная в 1938 году на полуострове озера Ужин на Валдае, была точной копией мержановской в Кунцево.

В конце 1934 года Сталин, весьма довольный выполненным заказом, приказал Мержанову подготовить проект госдачи в Верхней Мацесте, сейчас она известна под названием «Зеленая роща». Вскоре дачу построили на скалистом холме, окруженном непроходимым кустарником и лесом. А уже в 1935 году на реке Багрыпста, в 11 км от Гагр, по проекту того же Мержанова была построена врезанная в гору двухэтажная дача, получившая название «Холодная речка», или «объект № 18». По воспоминаниям сотрудников охраны Иосифа Сталина, он очень любил это место.

Нужно учитывать, что за все инженерные решения и особенно за технические средства охраны, спецсвязь и оперативное обеспечение (подбор кадров, агентуру и др.) отвечало руководство ГУГБ.

Василий Сталин, Николай Власик и Иосиф Сталин. Ближняя дача в Волынском, 1935 год.

«Пешее хождение прекратить»

В начале 1930-х годов работа всей госохраны была не просто насыщенной, но и весьма напряженной. В частности, потому, что в то время Иосиф Сталин и другие члены Политбюро еще практиковали пешие прогулки по центру Москвы. Например, из Кремля в здание ЦК ВКП(б) на Старую площадь или в Большой театр на партийно-правительственные мероприятия. Стоит напомнить, что Кремль тогда еще не изменил своего дореволюционного вида и не был как-либо отгорожен от остальной Москвы. Естественно, безопасность всех передвижений охраняемых лиц негласно обеспечивали сотрудники ОГПУ в штатском, и не только они.

16 ноября 1931 года одна случайная встреча едва не стала для Сталина роковой. В тот день он в сопровождении своей охраны возвращался по Ильинке в Кремль. В районе Гостиного двора навстречу им вышел неприметный человек - бывший белый офицер, помощник резидента английской разведки в Москве Платонов-Петин, недавно приехавший в СССР под фамилией Огарев. Естественно, он сразу же попал в поле зрения чекистов, о чем (и это тоже естественно) даже не подозревал.

Платонов-Петин за последние несколько лет неоднократно въезжал и выезжал из СССР, и именно в этот раз контрразведчики решили взять его в разработку особым образом. К нему был «подведен» сотрудник - по легенде «радушный хозяин квартиры», которую Платонов-Петин снял в Москве. Как утверждают источники, в момент встречи со Сталиным на Ильинке именно этот чекист шел вместе с диверсантом.

Вот что сам Платонов-Петин-«Огарев» позже откровенно показал на допросе: «Мы так близко сошлись на тротуаре, что я даже задел рукой его соседа. Первая моя мысль была выхватить револьвер и выстрелить. Но я был в этот день не в куртке, а в пальто. А револьвер был в кармане штанов под пальто. Я понял, что раньше, чем я выстрелю, меня схватят. Пройдя несколько шагов, я подумал, не вернуться ли мне…». Показания чекиста указывают на то, что Платонов-Петин «постарался выхватить револьвер», и именно это действие пресек сотрудник ОГПУ.

Через несколько часов секретарь ЦИК СССР И.А. Акулов докладывал Сталину:

«Проходя с нашим агентом по Ильинке, агент английской разведки случайно встретил Вас и сделал попытку выхватить револьвер. Как сообщает наш агент, ему удалось схватить за руку указанного англоразведчика и повлечь за собой, воспрепятствовав попытке. Тотчас же после этого названный агент англоразведки был нами секретно арестован. О ходе следствия буду Вас своевременно информировать».

«Встреча на Ильинке» была очень серьезным сигналом не только руководству НКВД СССР. На записке ОГПУ за N 40919 от 18 ноября 1931 года появилась резолюция В. Молотова: «Членам Политбюро. Пешее хождение т. Сталина по Москве надо прекратить». Ниже стоят подписи Л. Кагановича, М. Калинина, В. Куйбышева и А. Рыкова.

После этой директивы Сталин и остальные охраняемые лица перемещались в сопровождении каждый своей охраны даже по территории Кремля. Соответственным образом была организована и вся система охраны. Так, например, для ежегодных поездок Сталина на курорты Кавказа одновременно готовились и его литерный поезд в Москве, и соответствующий теплоход в Горьком. Когда он предпочитал уезжать непосредственно из Москвы, использовался поезд, в других случаях теплоход спускался по Волге до Сталинграда, а уже оттуда другой специальный поезд доставлял Сталина в Сочи.

Никто не знал заранее ни того, какой вариант выберет Иосиф Виссарионович на этот раз, ни дня, когда он пустится в путь. Его специальный поезд и специальный теплоход по нескольку дней стояли в полной готовности, но только в последние часы перед выездом он наконец сообщал доверенным лицам, какой способ перемещения избирает на сей раз.

Перед его бронированным поездом и следом за ним двигались два других литерных состава с охраной и вспомогательным личным составом. Этот уникальный поезд был так оборудован, что мог выдержать двухнедельную осаду. При необходимости окна закрывались бронированными ставнями. Уже после смерти Сталина этот порядок обеспечения безопасности охраняемых лиц при следовании на железнодорожном транспорте в адаптированном для своего времени виде был оформлен специальным приказом в шестидесятых годах и действовал вплоть до 1991 года. Нет сомнений, что для обеспечения безопасности литерного бронепоезда лидера Северной Кореи Ким Чен Ира в России в августе 2011 года были использованы те же самые принципы охраны, которые были установлены для охраны поезда Сталина.

Николай Власик (слева) и Климент Ворошилов возле мавзолея В.И.Ленина. Конец 1920-х-начало 1930 годов.

Выговор наркому

Нельзя упустить из виду и такой важный в обеспечении безопасности первых лиц элемент, как автомобильный парк. 2 июня 1932 года СНК СССР издал постановление №375 «Об особом гараже Кремля». К концу 1932 года в ГОНе числились 45 работников высшей квалификации. Сотрудники ГОНа принимали участие и в оперативно-технических осмотрах, и в техподготовке речных и морских судов, использовавшихся для отдыха руководителей государства.

Весьма примечательный автопробег на высшем уровне состоялся с 18 по 26 июля 1933 года. Иосиф Сталин и Климент Ворошилов выехали из Москвы в Ленинград на трех основных машинах уже ГОНа в сопровождении двух автомобилей охраны оперода ОГПУ СССР под начальством тогда еще первого заместителя председателя ОГПУ Генриха Ягоды (заметим, что ГОН тогда не предоставлял автомобили для охраны, чекисты имели свой гараж). Там их встретил Сергей Киров (кстати, у Кирова был свой персональный водитель - С.М. Юдин), и все охраняемые сели на пароход, посетили Беломорско-Балтийский канал, а обратно в Москву вернулись поездом. Объем работы, выполненной группой охраны и личным составом ГОНа, был по плечу только высокопрофессиональной службе безопасности.

Весьма неприятный эпизод с машиной Сталина произошел сразу же по прибытии в Сочи после беломорско-балтийской поездки. При въезде на Ривьерский мост в Сочи в автомобиль Сталина врезался грузовик. Но это была не первая авария основного автомобиля в Сочи.

За три года до этого, 26 июля 1930 года, вместе со своей супругой Н.С. Аллилуевой, С.М. Буденным и комиссаром для особых поручений оперода ОГПУ И.Ф. Юсисом (по логике, он выполнял функции прикрепленного) Иосиф Виссарионович собрался ехать в Красную Поляну. «При выезде из дома отдыха «Пузановка», за речкой «Вонючкой» (так и написано в документе. - РП) в 10:35 автомобиль «Роллс-Ройс» Гаража особого назначения столкнулся с автомобилем дома отдыха «Красный шторм». В документе не говорилось, что Сталину тогда осколком стекла срезало левую бровь, но уже на следующий день он чувствовал себя хорошо. Сам Иосиф Виссарионович строго приказал никому об этом факте не сообщать и водителя не наказывать.

С точки зрения работы охраны весьма интересны и факты отношения руководства страны к самодисциплине и безопасности.

В протоколе заседания Политбюро ЦК ВКП(б) за №140 от 25 июня 1933 года значилось: «За грубое нарушение постановления Политбюро о запрещении полетов ответственных работников - объявить тов. Микояну строгий выговор».

Но и после этого выговора Анастас Иванович не начал с должным вниманием относиться к требованиям личной безопасности. Своим персональным водителям ГОНа Степанову и Тимашеву он ставил сложнейшие задачи по прибытию в назначенное место вовремя. Проще говоря, заставлял их гонять автомобиль на предельных скоростях. Какая знакомая ситуация для современных телохранителей! Тут последовало еще одно предупреждение от товарищей по партии.

Протокол №11 решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 17 января 1939 - 20 января 1939 года «о тов. Микояне.

1. воспретить тов. Микояну езду на автомобиле со скоростью 80–100 километров в час (в черновике - 100–150 км/ч. - РП)
1.Обязать тов. Микояна не требовать от своего шофера больше скорости, чем 50–60 километров в час.
1.Тов. Власику проследить за выполнением».

Как вспоминал бывший сотрудник охраны Сталина Алексей Трофимович Рыбин, сам Иосиф Виссарионович предпочитал тихую езду - 40-50 км/ч, не более.

Лаврентий Берия (на переднем плане).

«Начальники» и «подчиненные»

Теперь пора перейти к разговору о персоналиях в сфере охраны первых лиц сталинской эпохи. В декабре 1936 года начальником 1-го отдела ГУГБ был назначен Карл Викторович Паукер, и это не случайный выбор. Свою карьеру именно в личной охране Паукер начал 1 февраля 1922 года как заместитель Абрама Беленького, а 12 мая 1923 года сменил его на посту начальника уже оперативного отдела ОГПУ.

Бывший советский разведчик A.M. Орлов писал: «Паукер пришелся Сталину по вкусу… Абсолютно все, что имело отношение к Сталину и его семье, проходило через руки Паукера. Без его ведома ни один кусок пищи не мог появиться на столе вождя. Без одобрения Паукера ни один человек не мог быть допущен в квартиру Сталина или на его загородную дачу. Он изучил сталинские вкусы и научился угадывать его малейшие желания… Подметив, что Сталин, желая казаться повыше ростом, предпочитает обувь на высоких каблуках, Паукер решил нарастить ему еще несколько сантиметров. Он изобрел для Сталина сапоги специального покроя с необычно высокими каблуками, частично спрятанными в задник».

Более того, Паукер, еще в юности освоивший профессию парикмахера, самолично брил Иосифа Виссарионовича. Дело в том, что до этого Сталин часто выглядел не слишком хорошо выбритым. Его лицо было покрыто оспинами, и безопасная бритва, которой он привык пользоваться, оставляла мелкие волосяные островки, от чего Сталин выглядел еще более рябым. Не решаясь довериться бритве парикмахера, Сталин, видимо, примирился с этим недостатком. Однако Паукеру он был готов подставить свое горло.

Как говорил один чекист, «Паукер Сталину ближе, чем друг… ближе брата!». Паукер, как никто, умел поднимать вождю настроение, рассказывая анекдоты или устраивая небольшие спектакли. Он доводил своего патрона до колик, изображая Зиновьева, которого волокли на расстрел, показывал, как тот висел на плечах конвойных и умолял партию о пощаде. Карл Паукер не знал, что уже очень скоро, буквально через какие-то месяцы на казнь поведут его самого. В том же году он был арестован и расстрелян как «немецкий шпион».

В 1937 году настали поистине трагические времена для тех, кто отвечал за обеспечение безопасности первых лиц СССР. Напомним, что наркомом внутренних дел тогда был Николай Ежов. 15 апреля Карла Паукера сняли с должности начальника 1-го отдела ГУГБ, которую он занимал всего 120 дней. 14 июня снимают преемника Паукера Владимира Курского (пробыл на должности 60 дней, через три недели после снятия застрелился). Курского сменил Израиль Дагин, которому удалось продержаться на посту чуть дольше своих предшественников, но и он в начале ноября 1938 года был арестован. Подобная чехарда наглядно демонстрирует, насколько невелика была значимость данного отдела с точки зрения тех, кто принимал управленческие решения.

Прикрепленный к семье

После ареста Дагина 19 ноября 1938 года 1-й отдел ГУГБ возглавил старший майор госбезопасности Николай Сидорович Власик. Об этом человеке стоит рассказать подробно, потому что именно он сумел довести систему охраны вождя до совершенства.

Родился Николай Сидорович в 1896 году в Гродненской губернии (Белоруссия), в бедной крестьянской семье. Воевал в Первую мировую войну, за храбрость получил Георгиевский крест. В первые же дни Октябрьской революции в звании унтер-офицера вместе со своим взводом перешел на сторону советской власти. С 1919 года работал в ВЧК, в 1927-м попал в спецохрану Кремля. Как пишет сам Николай Сидорович в своих воспоминаниях, произошло это так:

«В 1927 году в здание комендатуры на Лубянке была брошена бомба. Я в это время находился в Сочи в отпуске. Начальство срочно вызвало меня и поручило мне организовать охрану особого отдела ВЧК, Кремля, а также охрану членов правительства на дачах, прогулках, в поездках и особое внимание уделить личной охране т. Сталина. До этого времени при т. Сталине находился только один сотрудник, который сопровождал его, когда он ездил в командировки. Это был литовец Юсис. Вызвал Юсиса и на машине отправился с ним на подмосковную дачу, где обычно отдыхал т. Сталин. Приехав на дачу и осмотрев ее, я увидел, что там царил полный беспорядок. Не было ни белья, ни посуды, ни обслуживающего персонала… Я начал с того, что послал на дачу белье и посуду, договорился о снабжении продуктами из совхоза, находившегося в ведении ГПУ и расположенного рядом с дачей. Послал на дачу повариху и уборщицу. Наладил прямую телефонную связь с Москвой».

В отличие от Паукера, шутить и лицедействовать Николай Власик не любил. Зато оказался превосходным начальником охраны. Он стал не просто телохранителем Сталина, но и, по сути, членом его семьи. После смерти Надежды Аллилуевой он занимался воспитанием детей Сталина (вплоть до проверки домашних заданий), решением хозяйственных и финансовых вопросов. Ему подчинялись многочисленные дачные резиденции генсека вместе со штатом охраны, горничных, экономок и поваров.

Как и сам Власик, его подчиненные точно так же «прикреплялись» к семьям своих подопечных и занимались всеми вопросами их жизнеобеспечения: питание, домашний обиход, передвижение на автомобилях и многое другое. Все это хозяйство позже получило название «группы охраны», у которой обязательно был «комендант». Как тут не вспомнить ленинского коменданта - матроса Павла Малькова!

Николай Сидорович вспоминает: «Жил товарищ Сталин с семьей очень скромно. Ходил он в старом, сильно потертом пальто. Я предложил Надежде Сергеевне сшить ему новое пальто, но для этого надо было снять мерку или взять старое и с него сделать в мастерской точно такое новое. Мерку снять не удалось, так как он наотрез отказался, сказав, что новое пальто ему не нужно. Но нам все-таки удалось сшить ему новое пальто». Говорят, Иосиф Виссарионович сделал вид, что подмены не заметил, и никому ничего не сказал.

При такой вовлеченности Власика в жизнь сталинской семьи нельзя сказать, что он пришелся по душе всем ее членам. Дочь Сталина Светлана Аллилуева называла его «малограмотным, грубым, глупым и чрезвычайно наглым сатрапом», который осмеливался диктовать «некоторым деятелям искусства “вкусы товарища Сталина”». И деятелям искусства приходилось не только слушать эти советы, но и следовать им. Ведь ни один праздничный концерт в Большом театре или Георгиевском зале не проходил без санкции Николая Власика.

Системный подход

В 1938 году, после заявления Троцкого о необходимости убийства Сталина с целью победы над СССР возникла задача не просто усилить охрану, но и вывести ее на качественно новый уровень. Николай Власик начал выстраивать эту систему под конкретные задачи. Естественно, что в этом случае его рекомендации и требования руководством НКВД воспринимались весьма серьезно. Его опыт и знание особенностей работы с охраняемым лицом сомнений не вызывали. Можно смело сказать, что все, что требовалось, было предоставлено. Но понятие «все» на бумагу не положишь. Нужны были и обоснования, и расчеты, и штабные навыки составления и ведения служебной документации. Под слова партия денег не давала, они выделялись под конкретные требования. Как отмечает президент Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России Дмитрий Фонарев, главной заслугой Власика было то, что именно при нем в организацию охраны был заложен продуманный системный подход, который послужил тем самым нерушимым фундаментом для современных профильных решений.

При разработке документов Николай Власик и его подчиненные исходили из богатейшего личного опыта, профессионального мастерства и элементарных требований жизни. Подсчитали, какая материальная база требуется: сколько машин и инвентаря нужно, какое количество людей должно сопровождать Сталина и других охраняемых лиц. Как показала история, средств на такую важную «для себя» задачу партия не пожалела.

Одним из оригинальных оперативных решений Николая Сидоровича было использование для передвижения Иосифа Виссарионовича нескольких одинаковых машин, чтобы никто не смог узнать, в какой именно находится охраняемое лицо. Так Сталина перевозили через Арбат по Можайскому шоссе на «ближнюю дачу». Этот оперативный прием и сегодня применяется в охране, и не только первых лиц государства.

Еще одно масштабное решение Власика, касавшееся охраны трассы проезда Сталина, тоже вошло в профессиональную науку. Во-первых, все «ненадежные семьи и лица» были выселены из прилегающих к трассе домов, а их квартиры заняли «надежные семьи», как правило, из чекистских и партийных рядов. Во-вторых, когда осуществлялся проезд Сталина по трассе, в обеспечении безопасности этого оперативного мероприятия было задействовано такое количество сотрудников, что при необходимости (по тревоге) они могли взяться за руки… по обеим сторонам трассы.

Не обошлось и без структурных изменений. Для подготовки кадрового резерва в 1938–1940 гг. в Ногинском районе (современная Купавна) был создан учебный центр и военный лагерь, который существует и поныне. 20 января 1939 года было утверждено положение о коменданте Московского Кремля - эта должность тоже сохранилась до сих пор.

К началу 1940-х годов советская система охраны первых лиц уже сформировалась. Накануне войны, после разделения решением Политбюро ЦК ВКП(б) НКВД СССР на два самостоятельных органа (НКВД и НКГБ) 26 февраля 1941 года был издан приказ вновь образованного НКГБ СССР «Об организации управлений и отделов Наркомата государственной безопасности и назначении руководящего состава этих управлений и отделов». Николай Власик по должности возглавил 1-й отдел НКГБ. Говоря современным языком, «первая версия» НКГБ просуществовала менее полугода: в июле 1941-го наркоматы госбезопасности и внутренних дел вновь объединили в НКВД.

В первые месяцы войны Николай Сидорович отвечал за подготовку возможной эвакуации руководства партии и правительства, членов дипломатического корпуса и наркоматов. Главное управление охраны подбирало в Куйбышеве рабочие помещения и квартиры для правительства, обеспечивало транспорт и связь, налаживало снабжение. За эвакуацию тела Ленина в Тюмень и его охрану тоже отвечал он. Когда Сталин узнал, что Николай Власик отправил его библиотеку в Куйбышев, он с твердой уверенностью сказал: «Напрасно ты это сделал, Москву мы никогда не отдадим».

Накануне парада 7 ноября 1941 года начальник охраны Сталина с вверенным ему управлением обеспечивал безопасность на торжественном собрании, состоявшемся на станции метро «Маяковская». Там произошел интересный эпизод, который Власик описал в своих воспоминаниях:

«Спускаясь по эскалатору на торжественное заседание, т. Сталин посмотрел на меня, я был одет в бекешу и папаху, и сказал: «Вот у тебя на папахе звезда, а у меня ее нет. Все-таки, знаешь, неудобно, главнокомандующий, а одет не по форме. А на фуражке даже нет звезды, ты уж достань мне, пожалуйста, звезду». С докладом выступил т. Сталин. Закончил он свой доклад словами: “Наше дело правое - победа будет за нами”. …Когда т. Сталин уезжал домой после заседания, на его фуражке уже блестела красная пятиконечная звезда. В этой фуражке и в простой шинели без каких-либо знаков отличия он выступал на историческом параде 7 ноября 1941 года. Мне удалось его удачно сфотографировать, и эта фотография была распространена в большом количестве. Бойцы прикрепляли ее на танки и со словами: «За Родину! За Сталина!» - шли в ожесточенные атаки».

1-й отдел под руководством генерал-лейтенанта Власика обеспечивал безопасность руководителей при поездках по стране и выездах на фронты. Особенно ярко этот период описан в воспоминаниях Алексея Рыбина. 157 поездок охраняемых лиц на фронт и в прифронтовые районы. 68 - самолетами, 59 - поездами и 30 - автомобилями. 118 поездок по стране, 19 - за рубеж, 15 визитов глав иностранных делегаций в СССР. Всего в военный период было обеспечено более 800 охранных мероприятий.

После того как наступил коренной перелом в ходе войны, 14 апреля 1943 года НКГБ был снова отделен от НКВД. 11 мая Николай Власик возглавил 6-е управление по охране руководящих кадров партии и правительства вновь созданного НКГБ. У органов госбезопасности, как стали называть чекистов, возникли другие задачи, которые они профессионально решали. Так, в сентябре 1944 года в Смоленской области именно органами госбезопасности была задержана террористическая группа Таврина - Шиловой, которая была направлена гитлеровцами в тыл Красной армии с фанатичной целью… уничтожить Сталина.

Разносторонняя личность

Выше уже упоминалось, что в 1941 году Власик удачно сфотографировал Сталина. Это было не единичным эпизодом: Николай Сидорович горячо увлекался фотографией, и его увлечение пригождалось в самых разных ситуациях. Например, на всех трех знаменитых конференциях «большой тройки» в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Там он не только блестяще организовал охрану, но и отлично отработал в качестве фотокорреспондента. На всех мероприятиях Власик, как и положено, был рядом со Сталиным, а в особо важные исторические моменты пускал в дело свой верный фотоаппарат. Отснятые им кадры потом попадали в центральные газеты, и их видели тысячи людей в разных странах.

Накануне Тегеранской конференции Николай Сидорович докладывал в Москву, что оборудовал 62 виллы и двухэтажный особняк для товарища Сталина из 15 комнат. Создал узел связи, запасы дичи, живности, гастрономических, бакалейных продуктов. Поставил под ружье 7 полков армейского и 1500 человек «оперативного состава». Схема охраны представляла три кольца постов различного назначения. Тегеран был наполнен немецкими разведчиками и их агентами, но им не удалось «разорвать» это тройное кольцо. Знаменитый диверсант фюрера Отто Скорцени безуспешно пытался выкрасть Рузвельта: президент США находился под надежнейшей защитой НКГБ СССР. За Тегеран и Потсдам Николай Сидорович получил по ордену Ленина, за Ялту - орден Кутузова I степени.

Интересно, что, когда Сталин выезжал на фронт, Берия запретил Власику сопровождать его из соображений конспирации. В ближнем окружении считалось, что если Власик в Москве, то там же находится и Сталин.

Известно, что гитлеровцы, которые пришли к власти позже Сталина, смотрели на советскую службу охраны руководителей страны как на образец для создания собственной. Взятый в плен 2 мая 1945 года бессменный (с 1933 года) начальник охраны Гитлера Ганс Раттенхубер рассказал на допросе, как она была устроена. Оказалось, что немцы практически один в один скопировали сталинскую систему охраны, созданную Николаем Власиком. В системе совпадало все до мелочей, от организации сопровождения первого лица в пешем и моторизованном порядке, при посещении массовых мероприятий до системы допуска, питания, оперативного обеспечения и т.д. и т.п.

В марте 1946 года НКГБ СССР был преобразован в МГБ. Через месяц на основе 6-го управления в МГБ СССР было создано два управления охраны - №1 и №2. Первое отвечало за личную охрану Сталина, второе обеспечивало безопасность других советских руководителей и закрепленных за ним охраняемых объектов. 25 декабря 1946 года оба управления охраны, а также управление коменданта Московского Кремля (УКМК) были объединены в Главное управление охраны (ГУО) МГБ СССР, которое возглавил Николай Власик.

Когда в 1947 году решением ЦК ВКП(б) были выделены средства на строительство и реконструкцию государственных дач в Крыму, Сочи, Гаграх, Сухуми, Цхалтубо, Боржоми, на озере Рица и в Подмосковье, отвечать за все это тоже было поручено Николаю Сидоровичу.

С 1947 по 1951 год под его руководством ГУО обеспечило безопасность целого ряда массовых мероприятий. Среди них были парады и демонстрации на Красной площади, физкультурные парады на стадионе «Динамо», авиационные праздники в Тушино, а также отдельные мероприятия на промышленных и сельскохозяйственных предприятиях, в учреждениях культуры. Особой сложностью при проведении отличались: Международная конференция министров иностранных дел (март – апрель 1947 г.), празднование 800-летия Москвы (сентябрь 1947 г.), 70-летний юбилей Сталина (декабрь 1949 г.), подготовка объектов к проведению отпусков И.В. Сталина и т.д.

За этот период были успешно проведены многие поездки охраняемых лиц по стране и за границу, обеспечивалась безопасность иностранных делегаций во время пребывания в Советском Союзе.

Неплохой послужной список для «малограмотного», таким и не всякий «грамотный» похвастаться может…

Помимо недюжинной смекалки Николай Власик обладал огромной физической силой. В связи с этим рассказывали характерный эпизод. Однажды молодой оперативник госбезопасности увидел Николая Сидоровича на одной из московских улиц. Оперативник заметил, что возле начальника ГУО крутится подозрительный тип, похожий на карманника, и решил предупредить его. На свою беду в этот момент вор уже запустил руку в карман начальника личной охраны Сталина, а тот вдруг положил свою мощную пятерню на пальто поверх кармана и сжал кисть воришки так, что раздался треск ломавшихся костей. Молодой опер хотел было задержать побелевшего от боли карманника, но Николай Сидорович подмигнул ему, отрицательно покачал головой и сказал: «Сажать не надо, больше он воровать не сможет».

«Пророчество Власика»

В течение 25 лет Николаю Власику и его подчиненным удавалось обеспечивать безопасность Сталина в любых условиях, и в том числе они уберегли охраняемого от нескольких покушений. А вот принципиальный Сталин уберечь своего начальника охраны от бесславного окончания карьеры и ареста не захотел.

В мае 1952-го неожиданно началась глубокая проверка финансово-хозяйственной деятельности управления охраны. Власика сняли с должности, исключили из партии и перевели в уральский город Асбест руководить лагерем для заключенных, а в декабре того же года арестовали за «потакательство врачам-вредителям», присвоение казенных денег и ценностей, злоупотребление служебным положением.

Как утверждают многие источники, при аресте он сказал: «Не будет меня - не будет Сталина». Эти слова Николая Власика, если, конечно, он их и вправду говорил, можно воспринимать как пророчество: всего через несколько месяцев после его ареста, 5 марта 1953 года на «ближней даче» умер Сталин.

Историки пока так и не смогли прийти к окончательному ответу на вопрос, что стало причиной смерти. Версий существует множество, но они не выдерживают критики из-за очевидной предвзятости, погони за сенсацией и отсутствия у авторов понимания того, как была устроена охрана вождя.

О том, что произошло тогда на «ближней даче», точно знают только сотрудники охраны Сталина, а именно смена прикрепленного Михаила Старостина. Частично со слов своих коллег и друзей об этом рассказал Алексей Рыбин в документальном фильме студии «Панорама» («Ленфильм») «Я служил в охране Сталина». Картина была снята в 1989 году на перестроечной волне, затем продана за рубеж, поэтому посмотреть ее удалось немногим. Из слов Рыбина следует, что Иосиф Виссарионович умер по причине неоказания ему своевременной медицинской помощи.

При том, что Сталину было 73 года и он страдал целым рядом недугов, на «ближней даче» «кремлевские» врачи не дежурили. Дать указания о допуске медиков на дежурство при Иосифе Виссарионовиче мог бы только Берия, но обратиться к нему с такой инициативой никто из действующих руководителей охраны в силу образовавшегося после ареста Власика руководящего хаоса и понятных соображений собственной безопасности не решался. За «паникерство» могли и расстрелять.

После ареста Власика ЦК ВКП(б) возложил ответственность по охране руководства страны на министра МГБ СССР С.Д. Игнатьева, который сразу же после своего назначения начальником УО МГБ СССР (23 мая 1952 года Главное управление охраны МГБ СССР было понижено до Управления охраны) неожиданно и надолго заболел… Временно исполняющим обязанности Игнатьева был назначен его заместитель генерал-лейтенант В.С. Рясной. Игнатьев вернулся к исполнению своих обязанностей 27 января 1953 года.

Согласно постановлению ЦК ВКП(б), начальником отдела УО МГБ СССР был назначен А. Мартынов. Видимо, Игнатьев не смог (или же Берия не желал) подыскать достойного кандидата на должность старшего телохранителя Сталина. Старшими офицерами охраны, прикрепленными к Сталину, оставались Михаил Старостин и Иван Хрусталев, которые с 30 июля 1952 года подчинялись непосредственно заместителю начальника УО полковнику Н.П. Новику. По сути, обезглавленная группа охраны Сталина была предоставлена сама себе, а высшее руководство госбезопасности от вопросов охраны вождя самоустранилось.

Революционный прагматизм
Судьбу Власика, по мнению его дочери Надежды, решило одно обстоятельство: он «просто мешал Берии добраться до Сталина, потому что отец не дал бы ему умереть. Он не стал бы ждать сутки за дверями, как те охранники в ночь на 5 марта 1953 года, когда Сталин «проснется». Утверждение весьма спорное: едва ли у Берии была надобность смещать Власика для того, чтобы убить Сталина. Дело в том, что смерть престарелого вождя тогда уже была вопросом времени, причем ближайшего. В Кремле она не обсуждалась по понятным всем причинам, и в ее скором приходе никто не сомневался. Каждый готовился к ней, как мог. И вот этот день настал… Ну а присутствие рядом с заболевшим Сталиным Власика, который, надо полагать, и вправду «не стал бы ждать сутки за дверями», могло бы лишь отсрочить кончину.По мнению Дмитрия Фонарева, Берия просто убрал неудобного ему Власика, потому что тот был его подчиненным, но не стал «его человеком». Чтобы разобраться в тогдашних событиях, нужно понимать роль и место Лаврентия Павловича в руководстве страной. В июле 1945 года при замене спецзваний госбезопасности на воинские Берии присваивается звание маршала СССР (Николаю Власику - генерал-лейтенанта). С марта 1946 года Берия как заместитель председателя Совета министров входит в «большую семерку» членов Политбюро, которая во главе со Сталиным решала практически все в государстве, в том числе и вопросы безопасности.

В октябре 1952 года решением XIX съезда уже КПСС Лаврентий Берия был включен в Бюро Президиума ЦК КПСС, которое трансформировало «большую семерку» в «руководящую пятерку» по предложению Сталина. То есть после безусловного успеха ядерного проекта, который он курировал, Берия взлетел на самые высоты государственной власти и только он мог расставить силы безопасности так, как считал нужным.

В системной иерархии госбезопасности СССР 1952 года должности Берии и Власика просто несопоставимы, не говоря даже об ответственности. Для Власика Берия был прямым и самым главным начальником, чье решение не мог оспорить никто.

Как отмечает Дмитрий Фонарев, Берия поэтапно снижал сферу влияния генерал-лейтенанта Власика и его службы, «отодвигал» его от власти. Как уже говорилось, в мае 1952 года ГУО было реорганизовано в УО - просто управление охраны, уже не главное. Таким образом, статус его был понижен. А управления охраны №1 и №2 были преобразованы в отделы УО - еще одно понижение во властной иерархии госбезопасности.

Ну а дальше Берии оставалось только найти, как это называют оперативные работники, «фактуру», или, попросту говоря, компромат на самого Власика. Это оказалось несложно. 17 января 1953 года Военная коллегия Верховного суда СССР под председательством полковника юстиции В.В. Борисоглебского и членов суда - полковников юстиции Д.А. Рыбкина и Н.Е. Коваленко - рассмотрела уголовное дело по обвинению бывшего начальника Главного управления охраны МГБ СССР генерал-лейтенанта Власика Николая Сидоровича и признала его виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 193-17, п. «б» УК РСФСР (злоупотребление служебным положением при особо отягчающих обстоятельствах). По сути, за финансово-организационные просчеты Власика лишили всего. Этим приговором он был уничтожен как влиятельный человек государственного уровня, просто не «вписавшийся» в орбиту интересов всемогущего Берии.

Но почему же Сталин не попытался спасти своего верного охранника? В декабре 1952 года, помимо Власика, был арестован еще один ближайший и давний помощник Сталина - Александр Николаевич Поскребышев, секретарь Президиума и Бюро Президиума ЦК КПСС. Исчезновения этих двух верных соратников Сталин не заметить никак не мог, но их судьбу решал Берия. Судя по всему, к подобным «эксцессам» вождь народов относился с революционной прагматичностью. Для него никогда не существовало «неприкасаемых».

Во всей истории его периода сложно найти статусную персону, которую Сталин реально защитил бы от «произвола» карательной системы. И это неудивительно, ведь еще в 1923 году Иосиф Виссарионович говорил: «Если бы моя жена, член партии, поступила неправильно и ее наказали бы, я не счел бы себя вправе вмешиваться в это дело». Своего сына Василия, который в 1943-м был ранен, но не в бою, а во время браконьерской ловли рыбы с помощью взрывчатки, он тоже выгораживать не стал… Ну а начальник охраны был для него таким же обыкновенным советским госслужащим, как и все остальные…

В марте 1954 года был создан КГБ СССР, который возглавил Иван Александрович Серов. Для государственной личной охраны наступил период реорганизации и становления новых методов и форм работы.

Ну а история генерала Власика - пример истинной профессиональной преданности прикрепленного своему охраняемому, которую Николай Сидорович сохранит даже после ареста и всех перенесенных страданий. В своих воспоминаниях он напишет, что, несмотря на жестокую обиду, нанесенную ему Сталиным, он ни минуты не имел на него зла в своей душе. Умер Власик в 1967 году, так и не будучи реабилитированным при жизни. Но традиции, заложенные им в охранное дело, оставались сильными еще долгие годы. Офицеры, прошедшие школу ГУО, в дальнейшем станут учителями для тех, кто придет охранять последующих лидеров страны.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Авторы этой книги многие годы находились вблизи Сталина, наблюдали его жизнь и были в центре важнейших политических событий.
Начальник личной охраны Сталина, Николай Сидорович Власик, родился 22 мая 1896 года в белорусской деревне Бобыничи. С тринадцати лет работал на стройке, затем на бумажной фабрике. В Первую мировую призван на военную службу. За проявленную храбрость был награжден Георгиевским крестом I степени. После ранения в 1916 году Власик направляется в Москву в 25-й запасной полк – в чине унтер-офицера, командиром взвода. В дни Февральской революции молодой офицер присоединяет свой полк к восставшим – без единого выстрела. С октября 1917 года Власик работает в органах только что созданной советской милиции. В 1918 году в составе 393-го Рогожско-Симоновского полка его направляют на Южный фронт, в 10-ю армию, обороняющую Царицын. После ранения и последующего лечения в московском госпитале Власик получает назначение в 1-й Советский пехотный полк. В том же году вступает в ряды РКП(б). Следующий, 1919 год обозначил новый поворот в биографии Николая Сидоровича: по мобилизации партии его направляют на работу в Особый отдел ВЧК, в распоряжение Ф. Э. Дзержинского, где молодой чекист принимает активное участие в операциях по ликвидации контрреволюционного подполья в СССР (в частности, кадетского), выполняет ответственные поручения руководителей советской контрразведки.
В 1927 году происходит событие, на долгие годы определившее судьбу Н. С. Власика: после знаменитого взрыва в здании комендатуры на Лубянке ему поручают организацию охраны Особого отдела ОГПУ, Кремля, членов советского правительства и личной охраны И. В. Сталина. С этого времени жизнь и работа Власика теснейшим образом связана с личностью Сталина, его деятельностью, бытом, особенностями характера. За почти четвертьвековое пребывание на различных должностях, связанных с обеспечением охраны советского правительства и лично Сталина, Николай Сидорович прошел все ступени служебной лестницы одного из важных секторов системы отечественной госбезопасности. С 1938 году Власик становится начальником I отдела Общей охраны правительства. С 1947 по 1952 год руководит работой Главного управления охраны МГБ.

* * *

«Человек за спиной» сопровождал Сталина в его поездках по городу, на аэродромах, в театрах, на парадах и официальных мероприятиях, в поездках на отдых, на конференциях и встречах с главами зарубежных стран – такова, как известно, «специфика» этой ответственной и нелегкой профессии, тем более если речь идет об охране великого государственного деятеля, лидера мировой сверхдержавы. Кроме того, если учесть, что в подчинении Главного управления охраны МГБ находился большой штат сотрудников, а также это ведомство располагало целым комплексом зданий, государственных дач, хозяйственных построек в разных концах необъятной державы, имело разветвленную структуру (фактически автономное «министерство» в системе советской госбезопасности), то нетрудно представить, какой объем обязанностей был возложен на руководителя этой организации и какой вес имел «человек при Сталине» в высших кремлевских кругах.
Советское правительство высоко оценило заслуги Н. С. Власика перед страной. Он был награжден тремя орденами Ленина (2 из них – за обеспечение охраны участников Тегеранской и Потсдамской конференций), четырьмя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Кутузова I степени (за охрану участников Ялтинской конференции), орденом Красной Звезды, пятью медалями.

* * *

Власик всегда был предан Сталину. Но предан был не по-лакейски – что было чуждо этому мужественному человеку – а предан искренне, зная, какая ответственность лежит на нем. Это искреннее и трепетное отношение к своим обязанностям выражалось порой в чрезмерном беспокойстве, острых переживаниях по поводу даже самой ничтожной оплошности, допущенной кем-либо из его подчиненных (подобные «происшествия» Власик весьма эмоционально и самокритично фиксировал в своем дневнике). Такое беспокойство за жизнь и здоровье Сталина едва ли можно объяснить обычным чиновничьим желанием выслужиться или страхом перед возможным наказанием за допущенную ошибку. Здесь скорее можно говорить об особо трепетном отношении к порученному делу: ведь речь шла о главе великого государства, Вожде советского народа. Необходимо отметить, что и Сталин доверял начальнику своего охранного ведомства, до известной степени, конечно.
В конце 40-х годов Н. С. Власик совершил, однако, два существенных промаха: во-первых, он не дал хода письму Л. Ф. Тимашук о неправильном, приведшем к смерти, лечении А. А. Жданова. Это упущение Власика выяснилась позже, в начале 50-х, когда началось разбирательство знаменитого «дела врачей», в ходе которого было выявлено множество фактов антигосударственной деятельности его фигурантов. Вторая ошибка Н. С. Власика заключалась в том, что он втянулся в политические интриги, целью которых было устранение Л. П. Берии из окружения Сталина.
Развязка наступила скоро. 29 апреля 1952 года Власик был отстранен от должности по обвинению в злоупотреблении служебным положением, 16 декабря 1952 года арестован.
Он провел в заключении три года. Суд над ним состоялся в 1955 году, уже при Хрущеве. Сталина не было в живых, но Власик не отрекся от вождя, подобно многим «хрущевцам», так что участь его была предрешена. По приговору суда Н.С. Власика направили в ссылку в Сибирь. Освободился он лишь по амнистии; Власик возвратился в Москву, в последние годы жизни работал над мемуарами.

* * *

Рыбин Алексей Трофимович являлся сотрудником личной охраны И.В. Сталина с 1931 года. Алексей Рыбин охранял Сталина в Кремле, на даче, на отдыхе; позже был назначен комендантом Большого театра.
Воспоминания Рыбина о Сталине отличаются живостью и непосредственностью, в них содержится множество интересных деталей, показывающих вождя в домашней обстановке и в быту. Кроме того, свои записки Рыбин дополняет воспоминаниями других людей, знавших и видевших Сталина, и проводит историческое расследование некоторых спорных эпизодов из его жизни.
Георгий Александрович Эгнаташвили был начальником охраны члена Политбюро ЦК ВКП(б) Н.М. Шверника. Георгий Эгнаташвили дружил со старшим сыном Сталина – Яковом, хорошо знал семью Сталина, включая его мать.
Тему родственников Сталина и отношений в его семье продолжает Артем Федорович Сергеев. Он был сыном видного деятеля большевистской партии, одного из ближайших соратников Сталина – Сергеева Федора Андреевича. После трагической гибели отца Артем воспитывался в семье Иосифа Сталина, дружил с его младшим сыном Василием.
Воспоминания А.Ф. Сергеева показывают И.В. Сталина во время семейных праздников, в общении с друзьями, с детьми; затрагивают тему о личных привязанностях Сталина.
В Приложении к книге использованы мемуары Якова Ермолаевича Чадаева. В годы Великой Отечественной войны он был управляющим делами Совнаркома, видел И.В. Сталина в работе и в отношениях с подчиненными. Оценка деловых качеств Сталина дополняется в мемуарах Чадаева оценкой высших руководителей Советского государства. Представляется интересным сравнить эти записи с воспоминаниями Н.С. Власика.
(В биографическом очерке о Н.С. Власике использованы материалы Алексея Кожевникова, кандидата исторических наук.)

Записки Н. С. Власика

КРАТКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ

КАК МЕНЯ НАЗНАЧИЛИ К СТАЛИНУ

В 1927 году в здание комендатуры на Лубянке была брошена бомба. Я в это время находился в Сочи в отпуске. Начальство срочно вызвало меня и поручило мне организовать охрану Особого отдела ВЧК, Кремля, а также охрану членов правительства на дачах, прогулках, поездках и особое внимание уделить личной охране т. Сталина. До этого времени при т. Сталине находился только один сотрудник, который сопровождал его, когда он ездил в командировки. Это был литовец Юсис. Вызвал Юсиса и на машине отправился с ним на подмосковную дачу, где обычно отдыхал т. Сталин. Приехав на дачу и осмотрев ее, я увидел, что там царил полный беспорядок. Не было ни белья, ни посуды, ни обслуживающего персонала. Жил на даче один комендант.
Как я узнал от Юсиса, т. Сталин приезжал на дачу с семьей только по воскресеньям и питался бутербродами, которые они привозили с собой из Москвы.

СЕМЬЯ СТАЛИНА, РИТМ ЖИЗНИ, БЫТ

Семья т. Сталина состояла из жены, Надежды Сергеевны, дочери старого большевика Аллилуева С. Я., с которым т. Сталин познакомился, когда скрывался в его семье на квартире в Петрограде, и двух детей – сына Васи, очень живого и порывистого мальчика пяти лет, и дочери Светланы двух лет. Кроме этих детей у т. Сталина был взрослый сын от первого брака с Екатериной Сванидзе Яков, очень милый и скромный человек, разговорами и манерами необыкновенно похожий на отца. Забегая вперед, скажу, что он окончил Институт железнодорожного транспорта и жил на стипендию, временами нуждаясь, но никогда не обращался к отцу ни с какими просьбами. Окончив институт, на замечание отца, что он хотел бы видеть сына военным, Яков поступил в Артиллерийскую академию, которую окончил перед войной. В первые же дни войны он ушел на фронт. Под Вязьмой наши части попали в окружение, и он был взят в плен.
Немцы продержали его в плену в лагере до конца войны, в лагере и убили его, якобы при попытке к бегству. По словам бывшего французского премьер-министра Эррио, который находился с ним в этом лагере, Яков вел себя исключительно достойно и мужественно. После окончания войны Эррио писал об этом Сталину.
На квартире в Кремле, где жил Сталин с семьей, была экономка Каролина Васильевна и уборщица. Питание они получали из кремлевской столовой, откуда К. В. приносила в судках обед. По распоряжению начальства я должен был, кроме охраны, наладить снабжение и бытовые условия охраняемого.
Я начал с того, что послал на дачу белье и посуду, договорился о снабжении продуктами из совхоза, находившегося в ведении ГПУ и расположенного рядом с дачей. Послал на дачу повариху и уборщицу. Наладил прямую телефонную связь с Москвой.
Юсис, боясь недовольства т. Сталина этими нововведениями, предложил мне самому доложить обо всем т. Сталину. Так состоялась моя первая встреча и первый разговор с т. Сталиным. До этого я видел его только издали, когда сопровождал его на прогулках и в поездках в театр.
Жил т. Сталин с семьей очень скромно. Ходил он в старом, сильно потертом пальто. Я предложил Надежде Сергеевне сшить ему новое пальто, но для этого надо было снять мерку или взять старое и с него сделать в мастерской точно такое новое. Мерку снять не удалось, так как он наотрез отказался, сказав, что новое пальто ему не нужно. Но нам все-таки удалось сшить ему новое пальто.
Жена его, Надежда Сергеевна, очень скромная женщина, редко обращалась с какими-нибудь просьбами, скромно одевалась, не в пример женам многих ответственных работников. Она училась в Промакадемии и много внимания уделяла детям.

* * *

Я хотел знать (и мне это было необходимо) вкусы и привычки т. Сталина, особенности его характера, и я с любопытством и интересом ко всему присматривался.
Вставал т. Сталин обычно часов в 9, завтракал и в 11 часов был на работе в ЦК на Старой площади. Обедал на работе, ему приносили в кабинет из столовой ЦК. Иногда, когда в Москву приезжал т. Киров, они вместе ездили обедать домой. Работал т. Сталин часто до глубокой ночи, особенно в те годы, когда после смерти Ленина пришлось активизировать борьбу с троцкистами.
Над своей книгой «Вопросы ленинизма» он также работал в своем кабинете в ЦК, задерживаясь иногда до поздней ночи. Возвращался с работы часто пешком вместе ст. Молотовым. Шли в Кремль через Спасские ворота. Воскресенье проводил дома с семьей, обычно выезжал на дачу. В театр т. Сталин ездил чаще по субботам и воскресеньям вместе с Надеждой Сергеевной. Посещали Большой театр, Малый, театр им. Вахтангова, ездили к Мейерхольду смотреть пьесу «Клоп» Маяковского. С нами на этом спектакле, помню, были товарищи Киров и Молотов, т. Сталин очень любил Горького и обязательно смотрел все его пьесы, которые шли в московских театрах. Часто после работы т. Сталин вместе с Молотовым ездили на просмотр кинофильмов в Гнездниковский переулок. Позднее в Кремле был устроен просмотровый зал. Кино т. Сталин любил, придавал ему большое агитационное значение.
Осенью, обычно в августе-сентябре, т. Сталин с семьей уезжал на юг. Свой отпуск он проводил на Черноморском побережье, в Сочи или Гаграх. Жил он на юге месяца два. Отдыхая в Сочи, он иногда принимал мацестинские ванны.
В продолжение всего отпуска он очень много работал, получал много почты. На юг он всегда брал кого-нибудь из сотрудников. В 20-х годах с ним ездил шифровальщик, начиная с 30-х годов – секретарь. Во время отпуска происходили и деловые встречи. Так, в конце 40-х годов к нему приезжали К. Готвальд и Э. Ходжа. Перед назначением в Польшу к нему на дачу в Гаграх приезжал К. К. Рокоссовский.
Товарищ Сталин много читал, следил за политической и художественной литературой.
Развлечением на юге были поездки по морю на катере, кино, кегельбан, городки, в которые он любил играть, а также бильярд. Партнерами были сотрудники, жившие вместе с ним на даче.
Много времени т. Сталин уделял саду. Живя в Сочи, он посадил в своем саду много лимонных и мандариновых деревьев и сам всегда следил за их ростом, радуясь, когда они хорошо принимались и начинали давать плоды.
Его очень беспокоила заболеваемость местного населения малярией. И по инициативе т. Сталина в Сочи были проведены большие посадки эвкалиптов. Это дерево, как известно, обладает ценными свойствами: оно необычайно быстро растет и высушивает почву, уничтожая рассадники малярийных заболеваний.
Часто к т. Сталину на дачу приезжали Молотов, Калинин, Орджоникидзе, которые в это время также отдыхали на Черноморском побережье. Приезжал погостить т. Киров.

* * *

В 1933 году у т. Сталина трагически погибла жена. И. В. глубоко переживал потерю жены и друга. Дети были еще маленькие, уделять им много внимания т. Сталин ввиду своей занятости не мог. Пришлось передать воспитание и заботу о детях Каролине Васильевне. Она была культурной женщиной, искренне привязанной к детям.
Светлана была спокойной и послушной, чего нельзя было сказать о Васе, очень подвижном и шаловливом мальчике. Он доставлял немало хлопот своим воспитателям. Когда дети подросли и оба уже учились, часть ответственности за их поведение легла и на меня.
Дочь, любимица отца, хорошо училась и была скромной и дисциплинированной. Сын, по натуре одаренный, занимался в школе неохотно. Слишком он был нервным, порывистым, не мог долго усидчиво заниматься, часто в ущерб занятиям и не без успеха увлекаясь чем-то посторонним, вроде верховой езды. О его поведении скрепя сердце приходилось докладывать отцу и расстраивать его. Детей он любил, особенно дочь, которую в шутку называл «хозяйкой», чем она очень гордилась. К сыну относился строго, наказывал за шалости и проступки. Девочка, внешне похожая на бабушку, мать т. Сталина, характером была несколько замкнутой, молчаливой.
Мальчик, наоборот, живой и темпераментный, был очень душевный и отзывчивый. Воспитывались дети вообще очень строго, не допускалось никакого баловства, излишеств. Дочь выросла, окончила институт, защитила диссертацию, имеет семью, работает, воспитывает детей. Фамилию отца она сменила на фамилию матери. Впоследствии уехала за границу проводить в последний путь мужа и тактам и осталась. Судьба сына сложилась более трагично. Окончив авиационное училище, он стал участником войны, командовал, и неплохо, авиационным полком. После смерти отца был арестован и осужден на 8 лет. Отбыв наказание, он вышел на свободу совершенно больным. Военное звание ему сохранили и назначили пенсию, но предложили отказаться от фамилии отца, на что он не согласился.
После этого он был выслан в Казань, где вскоре умер, в марте 1962 года, в возрасте 40 лет.

УБИЙСТВО С. М. КИРОВА

Особо мне хочется рассказать о Кирове.
Больше всех Сталин любил и уважал Кирова. Любил его какой-то трогательной, нежной любовью. Приезды т. Кирова в Москву и на юг были для Сталина настоящим праздником. Приезжал Сергей Миронович на неделю, две. В Москве он останавливался на квартире у т. Сталина, и И. В. буквально не расставался с ним.
С. М. Киров был убит 13 декабря 1934 года в Ленинграде. Смерть Кирова потрясла Сталина. Я ездил с ним в Ленинград и знаю, как он страдал, переживал потерю своего любимого друга. О том, какой кристальной чистоты человеком был С. М., как он был прост, скромен, какой это был великий труженик и мудрый руководитель, всем известно.
Это подлое убийство показало, что враги Советской власти еще не уничтожены и готовы в любой момент нанести удар из-за угла.
Товарищ Киров был убит врагами народа. Его убийца Леонид Николаев в своих показаниях заявил: «Наш выстрел должен был явиться сигналом к взрыву и наступлению внутри страны против ВКП(б) и Советской власти». В сентябре 1934 года было произведено покушение на т. Молотова, когда он совершал инспекционную поездку по горнорудным районам Сибири. Товарищ Молотов и его спутники чудом избежали смерти.

ПОКУШЕНИЕ НА СТАЛИНА

Летом 1935 года было произведено покушение на товарища Сталина. Это произошло на юге. Товарищ Сталин отдыхал на даче недалеко от Гагр.
На маленьком катере, который был переправлен на Черное море с Невы из Ленинграда Ягодой, т. Сталин совершал прогулки по морю. С ним была только охрана. Направление было взято на мыс Пицунда. Зайдя в бухту, мы вышли на берег, отдохнули, закусили, погуляли, пробыв на берегу несколько часов. Затем сели в катер и отправились домой. На мысе Пицунда есть маяк, и недалеко от маяка на берегу бухты находился пост погранохраны. Когда мы вышли из бухты и повернули в направлении Гагр, с берега раздались выстрелы. Нас обстреливали.
Быстро посадив т. Сталина на скамейку и прикрыв его собой, я скомандовал мотористу выйти в открытое море.
Немедленно мы дали очередь из пулемета по берегу. Выстрелы по нашему катеру прекратились.
Наш катер был маленький, речной и совершенно непригодный для прогулок по морю, и нас здорово поболтало, прежде чем мы пристали к берегу. Присылка такого катера в Сочи была сделана Ягодой тоже, видимо, не без злого умысла – на большой волне он неминуемо должен был опрокинуться, но мы, как люди, не сведущие в морском деле, об этом не знали.
Это дело было передано для расследования Берии, который был в то время секретарем ЦК Грузии. При допросе стрелявший заявил, что катер был с незнакомым номером, это показалось ему подозрительным и он открыл стрельбу, хотя у него было достаточно времени все выяснить, пока мы находились на берегу бухты, и он не мог нас не видеть.
Все это был один клубок.
Убийство Кирова, Менжинского, Куйбышева, а также упомянутые покушения были организованы правотроцкистским блоком.
Это показали процессы Каменева и Зиновьева в 1936 году, процесс Пятакова, Радека и Сокольникова в 1937-м и процесс Ягоды, Бухарина и Рыкова в 1938-м. Этот клубок удалось распутать и таким образом обезвредить врагов Советской власти перед войной. Они могли быть «пятой колонной».

ЗАГОВОР ВОЕННЫХ

Среди многочисленных обвинений, возведенных на т. Сталина после его смерти, самым значительным, пожалуй, является обвинение в физическом уничтожении группы военных руководителей Красной Армии во главе с Тухачевским.
В настоящее время они реабилитированы. На XXII съезде Коммунистическая партия СССР заявила перед всем миром об их полной невиновности.
На основании каких данных они были реабилитированы?
Осуждены они были по документам. Спустя 20 лет эти документы были объявлены фальшивыми… Но как должен был отнестись т. Сталин к документу, уличавшему Тухачевского в измене, переданному другом Советского Союза президентом Чехословакии Бенешем? Не допускаю мысли, что кроме этого не были собраны и другие улики. Если все военачальники, как это теперь утверждают, были невиновны, то почему вдруг застрелился Гамарник? Я что-то никогда не слышал о таких случаях, когда ни в чем не повинные люди в ожидании ареста стрелялись. Ведь революционеры, всегда живущие под угрозой ареста, никогда не кончали жизнь самоубийством. Кроме того, эта группа военных не была расстреляна, как 26 бакинских комиссаров, без суда и следствия. Их осудил Особый военный трибунал Верховного суда.
Суд, верно, происходил при закрытых дверях, поскольку показания на суде должны были касаться военных тайн. Но в состав суда входили такие авторитетные, известные всей стране люди, как Ворошилов, Буденный, Шапошников. В сообщении о суде было указано, что подсудимые признали себя виновными. Ставить под сомнение это сообщение – значит бросать тень на таких незапятнанных людей, как Ворошилов, Буденный, Шапошников.
Говоря об этом процессе, хочется остановиться на личности руководителя военной группы Тухачевском. Личность, безусловно, очень яркая. О нем уже много написано, в частности, такой маститый писатель, как Л. Никулин, написал о нем книгу. Вот об этой книге и еще об одной книге – Майкла Сайерса и Альберта Кана «Тайная война против Советской России» – мне и хочется сказать несколько слов. Я хочу остановиться на той характеристике Тухачевского, которую дают авторы этих книг.
Их характеристики прямо противоположны. Кто же из них прав? Кому верить? Я лично встречался с Тухачевским, знал его. О нем было известно, что он происходил из дворянской помещичьей семьи, закончил Кадетский корпус и Александровское военное училище. Но я никогда не слышал о том, что его мать была простой малограмотной крестьянкой. Никулин пишет, что сведения о детстве Тухачевского получил от товарища своего знакомого, который разыскал 90-летнего старика, работавшего в молодости в имении отца Тухачевского. Записал беседу с ним и переслал ее Никулину.
Источник, как мне кажется, малоавторитетный.
Бесспорно, что Тухачевский был высокообразованным человеком. Ни внешность, ни жесты, ни манера держаться, ни разговор – ничто не указывало в нем на пролетарское происхождение, наоборот, во всем видна была голубая кровь.
Никулин пишет, что Тухачевский не был карьеристом, а вот по другим сведениям, Тухачевский после окончания Александровского училища говорил: «Или в тридцать лет я буду генералом, или застрелюсь». Французский офицер Реми Рур, который был в плену вместе с Тухачевским, характеризовал его как человека крайне честолюбивого, не останавливающегося ни перед чем.
Впоследствии, в 1928 году, Реми Рур написал о Тухачевском книгу под псевдонимом Пьер Фервак.
Тухачевский бежал из немецкого плена и вернулся в Россию накануне Октябрьской революции. Он сначала примкнул к бывшим офицерам царской армии, затем порвал с ними.
Сайерс и Кан пишут, что своему приятелю Голумбеку на вопрос о том, что он намерен делать, Тухачевский ответил: «Откровенно говоря, я перехожу к большевикам. Белая армия ничего не способна сделать. У них нет вождя».

* * *

В 1918 году Тухачевский вступил в партию. Культурный человек, образованный военный и безусловно талантливый полководец, Тухачевский быстро выдвинулся в первые ряды руководителей Красной Армии. Таких людей у большевиков было мало, и они им были нужны. Расчет Тухачевского был верен. После окончания Гражданской войны Тухачевский стал одним из ближайших помощников Фрунзе по штабу Красной Армии. А в 1925 году, после смерти Фрунзе, был назначен на пост начальника штаба Красной Армии.
Вот что пишут об этом периоде деятельности Тухачевского Сайерс и Кан: «Работая в штабе Красной Армии, Тухачевский сблизился с троцкистом Путной, последовательно занимавшим должности военного атташе в Берлине, Лондоне, Токио, и начальником Политуправления Красной Армии Яном Гамарником, которого Сайерс и Кан называют личным другом рейхсверовских генералов Сокта и Гаммерштейна».
Никулин пишет, что все обвинения против Тухачевского были построены на оговорах. Для этого воспользовались служебными поездками маршала и его товарищей за границу, встречами, имевшими чисто деловой характер.
А вот что пишут об одной такой поездке Сайерс и Кан.
В начале 1936 года Тухачевский, как советский военный представитель, ездил в Лондон на похороны короля Георга V. Незадолго до отъезда он получил желанное звание Маршала СССР. Он был убежден, что близок час, когда советский строй будет низвергнут и «новая Россия» в союзе с Германией и Японией ринется в бой за мировое господство. По дороге в Лондон Тухачевский останавливался ненадолго в Варшаве и Берлине, где он беседовал с польскими полковниками и немецкими генералами. Он так был уверен в успехе, что почти не скрывал своего преклонения перед немецкими милитаристами.